Роберт осторожно подходит к Лейни, плечи которого напрягаются от его внушительного присутствия. Олень выходит из куста, и Даз поднимает винтовку, чтобы посмотреть в оптический прицел.
— Пусть Лейни выстрелит, – шепчу я, и мой брат кивает в знак согласия.
Как раз в тот момент, когда Лейн собирается сделать выстрел, телефон Роберта громко звонит, пугая оленя, и он убегает в кроны деревьев.
Даз и Лейн опускают оружие, выглядя взбешенными.
— Не думал, что у меня здесь будет прием, – заявляет Роберт, хмуро глядя на свой телефон. — Четыре пропущенных звонка и два сообщения.
Лейн возвращается к нам, и Даз сочувственно похлопывает его по спине.
— В следующий раз, чувак.
Мой кузен закатывает глаза и натягивает свою черную кепку поглубже на лоб, чтобы скрыть свое разочарование. Можно было бы подумать, что после стольких лет они должны немного расслабиться в присутствии друг друга, но даже здесь, в окружении миль космоса, атмосфера удушающая.
Я бросаю взгляд на Роберта, который читает сообщение на своем телефоне.
— Я уверен, что это не было преднамеренным, чувак, – говорю я категорично.
— Ты думаешь? – Бормочет Лейн, наклоняясь, чтобы погладить одну из охотничьих собак по голове.
Даз снова подает сигнал ворчания и обыскивает окрестности в поисках нашего пропавшего оленя, но я подозреваю, что он давно ушел. Несмотря на то, что здесь их еще много, он был особенно впечатляющим зверем, его голова заняла бы почетное место на стене охотников. Одни только эти рога простирались на несколько футов.
— Что-то случилось, – бормочет Даз мне на ухо и кивает в сторону Роберта, который с озабоченным видом прижимает телефон к уху.
Мы наблюдаем в ожидании, когда он сообщит новости, и сначала я предполагаю, что это связано с работой, но что-то в его позиции подсказывает мне, что это не так. Его секретарь никогда бы не позвонила ему в воскресенье, если только это не срочно, и у него нет этой прилежной рабочей гримасы, когда он разговаривает с ней по телефону.
Но когда его мрачный взгляд устремляется на меня, его старшего сына, это подтверждает мою догадку, что эти звонки и сообщения не имеют никакого отношения к работе.
Даже не говоря этого, я знаю, что в доме произошло что-то плохое.
2
Лейн
Это ее волосы. Всегда эти волосы в первую очередь бросаются мне в глаза.
Ярко-красные растеклись по подушке, и я поражен тем, какое облегчение испытываю, увидев ее. Но она не выглядит счастливой, увидев меня.
Я захожу в гостиную, где она лежит на диване, рядом с ней врач, который измеряет ее жизненные показатели, тихо разговаривая с ней. Ее великолепное лицо исказилось, у меня сжимается в груди, и я вынужден на несколько секунд отвести взгляд, чтобы успокоиться.
— Оставайся там, где ты стоишь, – прохрипела Шарлотта, прежде чем перевернуться на бок, и ее вырвало в ведро на полу.
Я останавливаюсь примерно в трех футах от нее. Желание обхватить руками это тело и сказать ей, что я собираюсь все исправить, настолько мучительно сильно, что я ловлю себя врасплох. Она одна из нас. Кто-то причинил боль одному из нас, и это никогда не может остаться безнаказанным. Но есть и кое-что еще, я не могу отрицать свою растущую привязанность к ней.
— Шарлотта, – тихо говорю я, делая шаг ближе.
— Нет, – кричит она, ее тело дрожит, когда она держит ведро, и ее рвет во второй раз.
Я делаю еще один шаг ближе, и мое сердце разрывается на части, когда я вижу ее такой.
— Шарлотта, что случилось? – Нам уже рассказали одну версию этой истории, но я хотел услышать версию Шарлотты. Нам потребовалось больше часа, чтобы вернуться в дом, и когда мы прибыли, он был полон полиции.
В полицейском отчете от Диантус говорилось, что мужчина ворвался в дом, расхаживал по нему и произвел два выстрела, пока она пряталась в шкафу своей спальни на верхнем этаже. Она подождала, пока мужчина уйдет, прежде чем выйти, и обнаружила Шарлотту на полу ее офиса без сознания. Она позвонила в полицию, и ей сообщили, что они уже в пути из-за предыдущего звонка от кого-то из дома.
— Ничего бы этого не случилось, если бы... – Это милое веснушчатое личико морщится, когда она прижимает к себе левый бок, — если бы у меня был с собой нож. Я бы покончила с ним ровно за пять секунд.
Даже испытывая очевидную боль, она все еще крепка, как старая кожа, и я не могу не улыбнуться ее дерзости. По крайней мере, нападавший не убил ее дух.
— Ты хорошо его рассмотрела? – Тихо спрашиваю я ее.
Эти ярко-голубые глаза бросают на меня предупреждающий взгляд, и я замираю, потому что не хочу переходить черту и расстраивать ее. Эта девушка жесткая, она умеет выживать, однако, кто бы ни прикоснулся к ней, теперь он отмечен. Это личное.
— От этой семьи одни неприятности, – кричит она мне, и медик предупреждает ее, чтобы она успокоилась.
Врач обращается ко мне:
— У нее сотрясение мозга, и ей потребуется много отдыха в условиях отсутствия стрессов, чтобы ее мозг восстановился.
— Я присмотрю за ней, – вызываюсь я.
— Нет, вы этого не сделаете, вы, кучка психов, – рычит на меня Чар.
— Эй, Шарлотта, это не имеет к нам никакого отношения, – практически умоляю я. Я не могу поверить, насколько это ранит меня изнутри.
— Чар, – зовет Даз из коридора, и Шарлотта стонет.
— Мне нужно выбраться из этого цирка безумия, – бормочет она.
— Детка, ты в порядке? – Спрашивает Даз, искренне обеспокоенный. Ройс плетется сзади и заглядывает в гостиную только для того, чтобы Шарлотта показала ему средний палец.
— Я вижу, она не утратила своего очарования, – саркастически хихикает Ройс.
Вопреки желанию Шарлотты, Даз укладывает свою задницу рядом с ней на диване и начинает тереть ей спину, но только для того, чтобы быть оттолкнутым сердитой рукой.
— Чертова плюющаяся кобра, – бормочет Ройс себе под нос. — В любом случае, чувак, мне нужно тебе кое-что показать, если ты сможешь оторваться от нее на секунду.
— Ты мог бы хотя бы притвориться, что тебе не все равно, братан, – говорю я, затем оглядываюсь, чтобы посмотреть, наблюдает ли она за нами. Этот пронзительный голубой взгляд немедленно отводится, когда наши взгляды встречаются, и я упиваюсь ее тоской, яростью, страхом. Она не может скрыть от меня правду, потому что мы практически одно целое.
— Она немного враждебна, – заявляет он, – в любом случае, у нас есть проблемы посерьезнее.
— Что, например?
Мы идем по фойе мимо лестницы в холл, ведущий к кабинету Роберта и библиотеке. Маленький офис Ди оцеплен полицейской лентой, и Ройс проверяет, свободен ли путь, прежде чем переступить порог.