— С этим шрамом? – Я указываю на свое лицо.
— Целое состоит из многих частей, Шарлотта. Это то, кто ты есть, – мягко говорит он.
— Какой-нибудь мужчина, который меня не знает, просто подумал бы, что я испорченный товар, – говорю я ему.
— Ты такой же испорченный товар, как и я. Но ты по-прежнему держишься подальше от любого мужчины, кроме братьев, – утверждает он.
— Да, сэр, – отвечаю я хриплым голосом, намеренно морща нос, чтобы выглядеть мило, надеясь, что я похожа на Надю, но зная, что, вероятно, выгляжу как урод.
— Вот, – говорит Ройс, возвращаясь с одним из своих пальто.
— Спасибо, – и накидываю его на плечи, вдыхая запах Ройса через ткань – мускусный одеколон, сигаретный дым и общую самодовольную мужественность.
— Готовы? – спрашивает Даз, появляясь в дверях, выглядя великолепно в черном пиджаке на пуговицах и брюках, волосы растрепаны, теплая улыбка, зеленые глаза мерцают за стеклами очков.
Я встаю под волчью серенаду Даза, целую Лейна в губы, прежде чем взять другого брата за руку.
— Она должна быть со мной, – раздраженно ворчит Ройс на своего младшего брата.
— Хорошо, тогда ты берешь ее за руку, – настаивает Даз.
— Я не хочу брать ее за руку, – утверждает он, – я просто не хочу, чтобы ты трогал ее своими грязными перчатками.
— О черт, это будет долгая ночь, – стону я, хватая свою маленькую сумочку с ножом в ножнах и следуя за Ройсом по коридору к лестничной площадке дома.
Когда мы прибываем, клуб переполнен, и меня сильно охватывает беспокойство, когда мы пробираемся сквозь густую толпу людей, танцующих под музыку. Обычно я бы и ногой не ступила в подобное место, потому что это приводит меня в состояние повышенной готовности к опасности. Темно, я не знаю ни единой души, кроме мальчиков-Хантсменов, и я незнакома со своим окружением. Мне нравится знать, где находится каждый выход, и планировать свое бегство в голове, если я почувствую угрозу от какого-нибудь ужасного хищного человека.
Я ловлю себя на том, что крепко сжимаю руку Даза, когда мы проходим сквозь людей, большинство из которых точно знали, кто они такие, и бросали в их сторону улыбки и объятия, пара женщин попыталась завязать разговор, но потерпели сокрушительную неудачу. Ройс игнорирует большую часть внимания, но Даз немного более открыт и вежлив.
Меня ведут через охраняемую оцепленную территорию и поднимают по лестнице на VIP-мезонин, откуда открывается вид на танцпол, и я узнаю Бо и пару других обитателей Дома шерифа.
Ройс опускает голову, так что его губы оказываются рядом с моим ухом, и спрашивает:
— Хочешь выпить? – и мою кожу покалывает от его теплого дыхания.
— Конечно, – отвечаю я. Пока все хорошо, он еще не начал вести себя как придурок, но ночь только началась.
Я осматриваю окрестности в поисках Нади и замечаю Нейта в углу, разговаривающего с Чейзом. Они поднимают брови, глядя на Даза, и он направляется к ним, оставляя меня в покое. Ладно, он всего в нескольких футах от меня, ничего особенного, но мне все равно это не нравится. Как естественная реакция на чувство опасности, моя рука ласкает нож в сумочке, и мое сердцебиение замедляется.
Я собираюсь подойти к Нейту, чтобы спросить, здесь ли Надя, когда холод ударяет меня по щеке. Я отшатываюсь и замахиваюсь кулаком, и прежде чем я успеваю остановиться, напиток в руке Ройса разлетается в стороны.
— Не пугай меня так, – шиплю я на него.
Его темные глаза прищуриваются, когда он смотрит на меня, стряхивая пролитый алкоголь со своих рук.
— К счастью, напиток не попал на мою рубашку, – говорит он, протягивая мне свой стакан. — Я возьму еще для себя.
— Что это? – Спрашиваю я, забирая стакан из его руки, когда его пальцы касаются моих.
— Попробуй, и тогда ты узнаешь, – ухмыляется он.
— Нет, спасибо. Возможно, в него подмешан наркотик для изнасилования на свидании, – выплевываю я.
Он морщит свое красивое безупречное лицо и наклоняется слишком близко:
— Мне не нужно подсыпать наркотики, чтобы трахнуть цыпочку.
Я засовываю палец в рот и издаю фальшивые звуки рвоты, а веселое выражение его лица только разжигает мой гнев по отношению к нему.
— Просто напоминаю, меня сюда привели насильно, – ударила я.
— Просто напоминаю, я заплатил за это маленькое платье, – наносит он ответный удар, снимая пальто с моих плеч, оставляя меня обнаженной и уязвимой. — Я могу сорвать с тебя этот тонкий кусок ткани за считанные секунды.
— Я не думала, что ты настолько глуп, – киплю я. Этот парень невероятен. Мне трудно поверить, что он родственник Лейна и Даза.
— Глуп?
— Срывать платье с твоей маленькой сводной сестры на публике. Теперь об этом заговорит весь кампус, – горячо объясняю я.
— То, что происходит на VIP-этаже, остается на VIP-этаже, – категорично говорит он. — А теперь веди себя прилично, пока я налью еще.
Он уходит к бару, и мой взгляд, естественно, опускается на его двигающуюся задницу в этих черных брюках, и я быстро вспоминаю момент нашей первой встречи. Он сидел на качелях на крыльце дома Хантсменов, и я была поражена его красотой. Я никогда раньше не видела такого красивого мужчину в реальной жизни, только по телевизору. Пока я не обнаружила, что его личность токсична, как промышленная площадка с кадмием, а токсичная личность делает симпатичного мужчину уродливым за считанные секунды.
Я бреду к Нейту через толпу и улыбаюсь ему, глаза которого скользят по вырезу моего платья.
— Эм, Надя здесь? – Я спрашиваю его.
— Она где-то на танцполе, – прямо отвечает он.
Конечно, там должна была быть Надя, но если бы Нейт действительно был собственником, разве он не был бы там, внизу, с ней? Может быть, я неправильно его поняла.
— Ты в порядке, Веснушка? – Спрашивает меня Даз, зная, как я опасалась приходить сегодня вечером.
— Да, нет. Ройс пошел за выпивкой, – отвечаю я.
— Хорошо, – говорит он, его рука находит мою обнаженную спину и нежно поглаживает ее, чтобы снять мой стресс.
Я делаю глоток алкоголя и вздрагиваю от вкуса неразбавленного виски со льдом. Боже, у Ройса, должно быть, железный желудок для этого. Я оглядываюсь в поисках Ройса в темном переполненном пространстве и нахожу его болтающим с Бо и другим спортсменом, вероятно, о футболе. Убейте меня сейчас.
Поскольку разговор с Дазом тоже скучен, я подхожу к перилам и смотрю на море танцующих, потеющих тел в поисках черных, как смоль, прямых волос и пышной груди. У бара на первом этаже женщина, похожая на Надю, разговаривает с другой девушкой, но при таком плохом освещении трудно разглядеть.
— Уговор таков, – и я внутренне стону от этого холодного тона, — ты остаешься рядом со мной, чтобы ко мне не приставали пьяные, возбужденные цыпочки, верно.