Перевожу взгляд на тумбочку и вижу нетронутый стакан со смузи, который я сделала для него утром. Вздыхаю и закатываю глаза от его расточительного отношения к свежим фруктам. Вероятно, он не выпил его, потому что он розовый. Не удивлюсь, учитывая, насколько упрям мистер Стайлс.
Под его тумбочкой расположена полка с книгами в чёрном кожаном переплёте. Хмурю брови, а во взгляде проскальзывает любопытство. Что это такое? Стоит ли мне заглянуть в одну из них?
У книг нет никаких надписей на корешках, что меня очень смущает. Их около десяти.
вернуться к своим делам? Мне не стоит совать нос куда не следует, но возможно, я смогу вернуться к этому позже.
Собираю оставшийся мусор и выношу его на кухню, чтобы позже выбросить. В комнате Гарри было не менее двенадцати пустых бутылок из-под воды. Выбрасываю их в мусорное ведро и сразу начинаю думать о том, что приготовить на ужин. Я ужасный повар, так что понятия не имею, что можно сделать, что было бы просто и вкусно.
Изучаю содержимое шкафов, в попытке найти решение моей проблемы. Нахожу немного лапши и две банки соуса маринара, поэтому ответ очевиден — паста.
Это блюдо не должно быть слишком сложным. Мне просто нужно сварить спагетти и подогреть соус, учитывая, что он уже готов. Вскипятив немного воды в кастрюле, я взяла ещё одну и, вылив туда соус, поставила на плиту. Что может пойти не так?
Собираю волосы в небрежный хвост, чтобы они не падали на лицо во время готовки. Чувствую накатывающую усталость. Сегодня первый день, когда мне пришлось прибираться в квартире. Душ мне сейчас бы не помешал, чувствую себя отвратительно.
Бросаю лапшу в кастрюлю после того, как вода начинает кипеть. Интересно, как долго её необходимо варить...
Не могу поверить, что я настолько ужасна в приготовлении самых элементарных блюд. Дома всегда готовила мама, и ей это нравилось. Вы могли бы подумать, что из-за того, что моя мама была потрясающим поваром, я должна что-то в этом понимать, но нет. Моя мама ненавидела готовить в присутствии кого-то. Приготовление пищи окунало её в собственный маленький мир, и никому не было позволено беспокоить её. Поэтому мы просто оставляли маму в покое, а через какое-то время она возвращалась с невероятными блюдами. Может быть, мне стоит купить кулинарный журнал в магазине на днях, если он у них есть.
Снимаю соус с плиты и отставляю его в сторону, в то время как лапша всё ещё варится. Если всё пойдет хорошо, я буду очень гордиться собой.
Спагетти уже достаточно мягкие, поэтому решаю, что они готовы. Выключив плиту, нахожу в одном из шкафов дуршлаг и ставлю его в раковину. Удивительно, что у Гарри так много кухонной утвари. Не думаю, что он вообще готовит, так зачем ему все эти вещи?
Осторожно хватаю за ручку кастрюлю с лапшой и иду с ней к раковине, чтобы слить воду. Осторожно начинаю выливать содержимое в дуршлаг, пар поднимается вверх.
Внезапный грохот закрывающейся двери, заставляет меня подпрыгнуть на месте и вылить кипяток на руку.
Кричу от боли и роняю кастрюлю в раковину, резко отскакиваю назад и интенсивно трясу рукой. Слёзы мгновенно заполняют глаза и начинают стекать по щекам, когда жуткая боль в руке усиливается.
Гарри в кожаной куртке резко выбегает из-за угла и широко раскрывает глаза, когда видит, что я держусь за руку — это мучительно больно.
— Какого чёрта ты сделала? — он быстро подходит и хватает меня за запястье. Смотрит на мою воспаленную руку и шумно выдыхает.
— Т-ты так сильно хлоп-нул дверью, и-и э-это меня напу-гало, — заикаюсь между слезами.
— Твою мать, Амелия, я всего лишь вошёл, — говорит он почти шепотом. Смотрит на обожженную кожу и слегка касается ее пальцами, заставляя меня вздрогнуть от боли. Гарри быстро переводит свои темно-зелёные глазами на меня, а затем снова на ожог.
Он тянет меня к раковине за запястье и открывает кран с холодной водой. Проверяет температуру пальцами прежде, чем запустить мою руку под ледяную воду. Я вздрагиваю, но затем чувствую облегчение. Боль понемногу утихает.
— По крайней мере, ты бросила лапшу в дуршлаг, — тихо хихикает Гарри, глядя на спагетти, лежащие в ситечке.
Слабо ухмыляюсь на его комментарий и мысленно хвалю себя за то, что не испортила ужин… Господи, как же больно. Гарри слегка двигает мою руку, чтобы вода добралась до каждой воспалённой области. Его глаза внимательно следят за моей маленькой рукой. Моё запястье выглядит таким тонким в его огромной руке. Кажется, что он мог бы сломать его пополам, если бы захотел.
Гарри выключает холодную воду, и в ту же секунду жгучая боль возвращается. Тихий болезненный стон срывается с моих губ.