Поднимаюсь на ноги и беру в руки тёмно-синий свитер. Господи, здесь ужасно жарко, я не могу понять, то ли пот, то ли вода капает с моей головы. Ванная всё ещё окутана паром, так что в этом свитере Амелия буквально умрёт от жары.
Я отбрасываю вещь в сторону и хватаю свою чёрную футболку. Она лёгкая, поэтому в ней будет намного комфортные, у меня таких около двадцати штук, так что думаю, девушка может одолжить одну из них на время.
Накидываю футболку ей на голову и просовываю руки в рукава. Чёрный материал падает поверх полотенца, обёрнутого вокруг её груди.
Покончив с переодеванием Амелии, я хватаю край полотенца и стягиваю его с её тела.
Моя футболка ей велика и спадает до середины бедра, но даже в ней она выглядит великолепно и чертовски возбуждающе.
Вытаскиваю её волосы из под футболки, и позволяю им свободно рассыпаться по спине и плечам.
— Амелия, ты должна поговорить со мной! Своим молчанием ты делаешь только хуже. Когда я задаю тебе вопрос, то должен получить на него ответ. Не думай, что из-за обиды, ты можешь просто стоять и молчать. Я не собираюсь мириться со всем этим дерьмом, принцесса, — сурово бормочу я. — Так что давай попробуем ещё раз. Откуда взялись те царапины на ногах? — повторяю вопрос, который до сих пор меня беспокоит.
Смотрю на девушку сверху вниз, в ожидании ответа. Она смотрит мне прямо в глаза и просто моргает.
— Амелия Джойс Адамс, — рычу я сквозь зубы. Чёрт возьми, я хочу, чтобы она перестала так себя вести. Пусть лучше кричит, как истеричная сука и жалуется на меня, чем вообще ничего не говорит. Потому что когда она молчит, я нихуя не понимаю, что творится у неё в голове.
Амелия просто стоит на месте, безразлично смотря мне в глаза.
— Да пошла ты, просто иди спать. И не выходи из своей комнаты, пока не перестанешь вести себя, как грёбаная психопатка, — со стоном хватаю полотенце и быстро покидаю ванную.
Захожу в свою комнату и закрываю за собой дверь. Быстро провожу полотенцем по своим волосам и торсу, чтобы обсохнуть.
Затем растёгиваю мокрые джинсы и снимаю их со своих длинных ног. Дерьмо, нет ничего хуже насквозь промокшей одежды. Я просто должен был полностью раздеться в этом долбанном душе, тогда бы Амелия точно что-нибудь сказала.
Стягиваю вниз боксеры и обматываю полотенце вокруг своих бёдер. Подхожу к шкафу и достаю чёрные баскетбольные шорты, мне до сих пор чертовски жарко.
Надев шорты, бросаю полотенце на пол, Амелия уберёт его позже. Если она и правда тронулась умом, то я просто отправлю её в психушку — это уже не моя проблема.
Нет, блять, она моя грёбаная проблема, я не могу просто взять и избавиться от неё.
Она провела в камере всего два чёртовых дня. Я знаю, что это может сильно ударить по психике, но не до такой степени, чтобы полностью уйти в себя.
Амелия просто упрямится, тем самым пытается заставить меня чувствовать вину. Это просто смешно потому, что нельзя просто взять и заставить человека испытывать чувство вины, уж точно не таким дерьмовым способом.
Она хоть понимает, что я мог приковать её к стене в пыточной и избить? Она, блять, пыталась сбежать от меня с Зейном.
Долбанный Зейн.
Как будто этот придурок думал, что сможет просто забрать то, что принадлежит мне. Сделать своей маленькой секс-рабыней и запереть в камере неизвестно на сколько. Он мог взять любую бездомную шлюху, но конечно, ему нужна была именно она.
Знаю, что сам держу девушку в плену, но по крайней мере я даю ей хоть какую-то свободу, а не запираю в бетонной камере. Я даю ей кровать и еду, не принуждаю к сексу. Знаю, что у нас были некоторые моменты близости, но это мелочи, к тому же она в любую секунду могла меня остановить. Чёрт возьми, однажды я сам не позволил себе продолжить, хотя это было трудно, но я сделал это ради неё.
Зейн никогда бы не остановился. Он запер Джессику, или как там её звали, в камере на несколько месяцев, пытал и насиловал её чёрт знает сколько раз. И всё потому, что она была горячей, а он не мог себя контролировать.
Он просто кусок дерьма.
Я тоже, так что не мне его судить.
Кроме того, я никогда никого не принуждал к сексу — девушки сами просили меня об этом, да что там, они умоляли, чтобы я их трахнул.
Я, блять, могу получить любую девушку в этом месте, не прилагая особых усилий. Любую, кроме одной.
Амелия чертовски заводит меня, и она это знает. Это самая невинная девятнадцатилетняя девушка, которую я когда-либо встречал, но она умеет быть чертовски соблазнительной, даже если сама этого не осознаёт.