— Мы поклялись хранить тайну, — говорит Шейн, краснея.
— Колтон сказал, что у нас не будет неприятностей из-за лжи, — добавляет Коннор, качая головой.
— Нет. — Смеюсь я, совершенно ошеломленная всем происходящим. — У вас не будет неприятностей из-за этого.
Шейн откашливается, и я смотрю на него.
— У нас для тебя есть следующая подсказка.
— О, хорошо, — говорю я со смехом, моя нервозность возвращается.
— Ты должна правильно ответить на этот вопрос, чтобы получить следующую подсказку, хорошо? — я киваю. — Когда ты увидишь предмет, который достанет Кон, какой единственный ответ приходит тебе на ум?
Коннор поднимает желтую резиновую уточку, и я начинаю хихикать, в уголках глаз появляются новые слезы. Трясу головой, пытаясь сдержать смех, но не могу, и произношу:
— Кря!
И снова нахлынули воспоминания о боли и криках, прорезавших утренний холод на лужайке перед домом в Пэлисейдс, о номере отеля во Флориде и о названии животных, которыми я бросалась в Колтона, пытаясь уберечь свое сердце от ложных истин. Из-за своего упрямства я не слушала, не слышала, что он мне говорил.
Но сейчас я слушаю. Он не единственный, кто чему-то научился за время нашего пребывания вместе.
Коннор и Шейн, немного повеселившись, вручают мне еще один конверт, который я поспешно вскрываю.
Воспоминания, которые вызывает во мне следующая подсказка, выжжены в моей памяти так же, как выбитые на моем теле татуировки. Ты была так чертовски сексуальна. Проклятье! «На случай, если тебе захочется сладенького, после того, как я запятнаю твою репутацию». Где именно ты это купишь?
Все ниже талии напрягается при воспоминании о Колтоне и сахарной вате, и я улыбаюсь от этой мысли, а затем чувствую себя странно, думая о подобном рядом с мальчиками.
— С вами все будет в порядке? — тут же спрашиваю я их.
Они закатывают глаза.
— Мы здесь не одни, — говорит Шейн. — Теперь иди разберись с подсказкой!
— Ладно, — говорю я, чувствуя, как нарастает возбуждение. Целую обоих мальчиков в макушки и бегу по парку в поисках тележки с сахарной ватой. И с каждым шагом, я смотрю глазами по сторонам, ожидая обнаружить Колтона с его озорной ухмылкой, ждущего, чтобы удивить меня.
Но ничего не вижу.
От тишины и спокойствия начинаю паниковать. Немного побродив, заворачиваю за угол и вижу одинокий моток сахарной ваты, свисающий с прилавка. Подойдя ближе, вскрикиваю, видя стоящих в фартуках и улыбающихся Рикки и Джексона.
— Я не могу больше ждать! — говорит Рикки, ерзая за прилавком и протягивая мне другую коробку, в то время как мы с Джексом смеемся над его волнением быть частью всего этого.
Ставлю коробку на пол и открываю ее, обнаруживая номерки для аукциона с надписью: «Вернись туда, где все началось. Где я узнал, что вызов может быть чертовски сексуальным».
Прощаясь с ребятами, я снова качаю головой, чувствуя себя так, словно нахожусь вне своего тела. Иду к парковке так быстро, как только могу, где за рулем сидит Хэдди, подняв брови и в ожидании барабаня пальцами.
Проскальзываю в машину, а она все повторяет: «Расскажи, расскажи». Снова и снова. Велю ей ехать туда, где проходил благотворительный аукцион, а потом рассказываю о двух подсказках, полученных на аттракционах. От восторга она подпрыгивает на месте, а я сижу с широко распахнутыми глазами, потрясенная приятным сюрпризом от Колтона.
— Вот дерьмо, тот удар по голове на гонках во Флориде чертовски помог ему в любовном плане. — Смеется она. — Думаю, это следует сделать обязательной процедурой для представителей человечества, любящих пристраивать свои пенисы!
Смеюсь вместе с ней.
— Ты правда не знала об этом? — спрашиваю я Хэдди в который раз.
— Рай, он сказал, что у него для тебя запланировано крутое свидание, и спросил, не буду ли я твоим шофером. Вот я здесь, и мне не терпится увидеть, что еще он для тебя приготовил! — говорит она, протягивая руку и пробегая пальцами по словам на аукционном номерке. Прижимаю его к бедру, и не могу оторвать от него глаз.
Должно быть так сошлись звезды, потому что, избежав пробок Лос-Анджелеса, мы добираемся до старого театра за рекордное время.
— Я буду ждать здесь! — кричит она, когда я вылезаю из машины с номерком в руке и бегу к парадным дверям старого театра, обнаруживая одну из них приоткрытой.
Вхожу в знакомое фойе и оглядываюсь по сторонам, направляясь к двери справа от сцены, как в тот вечер много месяцев назад. Заслышав песню «Безумно рад» группы «Matchbox Twenty», негромко доносящуюся из динамиков над головой, по привычке начинаю мурлыкать. Должно быть, это полнейшее совпадение, потому что даже Колтон не смог бы точно рассчитать время моего прибытия, но это заставляет меня улыбнуться тому, как же идеально, что играет моя группа. Смаргиваю слезы, когда значение этого момента овладевает мной — после столького времени Колтон направил меня сюда, где что-то, чего я никогда не хотела, действительно началось.