Слышно даже гарканье пролетающего над тримом альбатроса, настолько тихо стало на корабле. Ну что ж, бой закончен, конфликт исчерпан! Но кто-то думает иначе… Из толпы пиратов вылетает кинутый уверенной рукой абордажный гарпун. Недоуменно взирает на вышедшее из груди зазубренное острие горец, имени которого я даже не узнал. А дальше начинается безумие. Как сошедшие с ума морские головорезы кидаются на умирающего, на свет появляются ножи и тесаки. Зачем это, тот и так мертв, но продолжает погружаться сталь в уже не дышащую грудь. Истошно свистит боцманская дудка, но это не оказывает никакого влияния на разбушевавшуюся толпу.
Отталкивая юнг, наш отряд отступает в безопасность кают-компании. Надо отдать должное нанимателям, как единственные при оружии те остаются в дверном проеме. На лицах каждого из нас написано изумление вперемешку с пробуждающейся злобой. Не то что бы переживали из-за смерти горца, не настолько были близки. Ярость поднималась от нарушения кодекса поединка, убить победителя, да еще так! Подло в спину! А потом порезать почти на лоскутки. Команда «Сарагосы» явно безумна.
— Не лезьте! — остужает особо буйные головы перевертыш. — Вы безоружны и нас перебьют как сусликов, если высунемся!
— На борт к каким тварям вы нас затащили?!
— Заказчик обещал полную лояльность экипажа! — Имперец сам изумлен, но не позволяет себе и тени сомнения в голосе. Опытный командир, подчиненные наверняка служили ему не за страх.
— Так просто в руки этим скотам я не дамся, — отламывая массивную ножку стола, озвучивает общее мнение барончик. Если выживет, далеко пойдет, бойкий.
— Надо было взять юнг в заложники! — Что ж дельный выкрик, но уже поздно.
А на палубе страсти накаляются. Все чаще пираты бросают на нас недобрые взгляды. Попытки боцмана утихомирить толпу уже давно прерваны, вон он лежит на канатной бухте оглушенный кем-то особо ретивым. Бунт на корабле? Как-то я рассчитывал добраться до материка без подобных «приключений». Но не настолько мы легкая дичь, хоть у нас и два меча на более чем дюжину. Боевой маг и перевертыш, плюс остальные без сомнения внесут посильную лепту. Наемников, конечно, перебьют, слишком велик численный перевес, но останется ли трим на плаву? В этом я сильно сомневаюсь! В собственной безопасности я был уверен, спрыгнуть за борт успею всегда. Все шло к тому, что ненависть к имперцам перевесит страх. Ох и кровавая мясорубка ожидается.
Но все завершилось не так. Тихий, на грани слышимости свист, подкрепленный волной магии. Пираты безвольными куклами всем скопом валятся на палубу. Только мышечные спазмы указывают: они в сознании и никому сейчас не до бунта, некоторых тошнит от болевых судорог. Перешагивая через агонизирующие тела, к нам шагает изысканно одетый франт. Камзол из отличного сукна, белоснежные кружева и легкая парадная шпага, стоимостью не меньше полновесного таланта.
— Капитан, — шепчет опцион.
— Кондотьеры! — легким элегантным поклоном приветствует нас главный на «Сарагосе». — Примите мои искренние извинения! Этот нарыв долго зрел, и только моя вина, — как трогательно он заламывает руки, — что дал возможности бунта зайти так далеко. Я искренне сожалею, что один из вас пострадал. — Какая «милая» формулировка расчлененного тела. — Надеюсь, это немного компенсирует ваши неудобства, — увесистый кошель переходит в руки оборотня. — Разумеется, это не все, клятвенно обещаю: зачинщики уже сегодня будут висеть на реях!