– В тебе нет ничего мерзкого.
– У меня все сводит судорогой.
– Оргазм или два помогут.
Думая, что он шутит, я фыркаю.
– Так рекомендует Данте.
Его низкий голос заставляет мои внутренности дрожать.
– Лучше, чем любой Адвил. А теперь я хочу твою киску. Залезай. На. Кровать.
Боже мой, когда он использует этот тон, ни одна молекула в моем теле не хочет сопротивляться.
Он стелет полотенца на кровать, и я осторожно сажусь на краю. Он забирается сверху и толкает меня вниз вместе с собой. Его рука притягивает меня к себе, а другая рука трогает и играет с моей грудью.
– Так чертовски совершенна, – шепчет он, наклоняя голову так, чтобы сосать и дразнить каждый сосок, пока я не начинаю стонать и извиваться.
– Это моя девочка. Скучал по тебе, – мурлычет он напротив моих губ, подминая меня под себя. Его большое, теплое и грубое тело покрывает мое, и трепет пробегает через меня. Это грязно и неправильно. Но он сделал меня настолько желающей его, что мне все равно. Его член трется напротив моей киски, и Данте стонет.
– Это ощущается просто невероятно, детка. Ты вся скользкая для меня.
Мои щеки вспыхивают, и я закатываю глаза, заставляя его хмыкнуть. Мой смех переходит в хрип, когда он толкается в меня одним медленным и длинным толчком.
– О, о, Данте. Это... это...
– Хорошо, малышка?
– Да, – я хнычу, когда он толкается в меня немного глубже.
– Ты хочешь еще?
Я трясу головой. Я не могу сказать этого. Это чувствуется так непристойно и противно, но так чертовски хорошо.
– Я чувствую себя такой грязной, – шепчу я.
Он хихикает и целует мой лоб.
– Детка, я самый мерзкий ебарь, какого ты когда-либо встречала. Ты моя грязная маленькая малышка. Я люблю трахать тебя любым способом, который только возможен. Даже не говори мне нет из-за того, что ты смущена. Тебе нечего скрывать от меня. – Он рычит последнее мне в шею.
Я не могу ответить, потому что он настраивает угол своих бедер и с каждым движением, когда он скользит в меня, трется по моему клитору.
– Ох, блядь, Данте, прямо здесь.
Он поворачивает нас так, что я на вершине.
– Хочу посмотреть, как ты ездишь на мне, моя грязная девочка. Испачкай меня.
Я потеряла возможность думать или сформировать какие-то другие мысли, кроме как вверх-вниз, тереть жестче, сильнее.
– Черт, о, черт, Данте!
– Кончи для меня. Ты чувствуешься так невероятно, грязная девочка. Такая чертовски теплая, тугая и скользкая. Кончи на мой член для меня, детка. Покалывание жара путешествует от моей груди, где он ласкает и щиплет мои твердые вершинки. Мой оргазм давит на меня изнутри пытаясь найти выход.
– Я не могу, – я тяжело дышу и расстроена. Рука Данте поднимает мой подбородок, заставляя посмотреть на него.
– Да, ты можешь. Я прямо здесь. У нас вся ночь впереди. Расслабься. – Его руки ласкают мои бедра, подталкивая меня вверх и вниз.
– Езди по моему члену.
– Блядь!
Напряжение разрывается быстро и достаточно сильно, чтобы выгнуть мою спину так, что я чувствую, как кончики моих волос щекочут его бедра.
– Вот так, грязная девчонка. Не останавливайся.
Я продолжаю двигаться. Не могу остановиться, даже если бы могла, и оргазм продолжается.
– А, а, а, – задыхаюсь я. Это больно, но самым лучшим образом.
Я падаю на него, и он посмеивается мне в волосы, пробегая руками вверх и вниз по моей спине, сжимая задницу, пока наполняет меня.
– Ты можешь принять меня, девочка? – спрашивает он с сексуальным рычанием. – Ты можешь принять еще больше моего члена?
– Да.
Я могу сделать все что угодно, лишь бы это чувство продолжалось.
Он вколачивается, жестко и быстро, хватая и сжимая мою попку. Его рот открывается, и он откидывает голову назад, кончая в меня с глубоким стоном. Я чувствую себя ближе к нему, чем когда бы то ни было за всю жизнь.
Его глаза открыты, и он улыбается мне. Я думаю, я такая одна, кому он так улыбается.
– Поцелуй меня, детка.
Я сдвигаюсь, и от жидкого хлюпанья, которое раздается из меня, могу только вообразить тот беспорядок, который мы учинили. И как будто он читает мои мысли, кладет руку мне на затылок и получает свой поцелуй. Он перекатывает нас снова, прижав меня к себе. Смотря вниз на меня, он целует мои щеки и лоб.
– Тебе хорошо? – спрашивает он.
Я киваю.
– Очень хорошо.
Мое тело до сих пор покалывает.
Он кладет одну руку на мой живот.
– Все еще больно?
– Нет, – отвечаю я прежде, чем осознаю, что это правда.
– Давай приведем себя в порядок. Жди здесь.
Я закрываю глаза, потому что я даже не хочу знать. Но я отчетливо слышу, как он бежит через комнату и включает душ, а потом возвращается ко мне.