— Как оно двигалось? — спросил Миккель, всё ещё придерживая её за локоть.
— Оно? — бездумно повторила Настя.
Пока она пыталась уложить в границах собственного сознания мысль о том, что Миккель что-то знает о потустороннем монстре, тот продолжал задавать вопросы, как ни в чём ни бывало. Словно он интересовался обыденными вещами вроде повышения цен на молоко или новогодней студенческой вечеринкой.
— Оно медленное, ведь так? Словно недавно родилось и не знает, как двигаться?
— А? — ещё больше растерялась Настя и, чуть помедлив, кивнула. — Да, как корова на льду… Подожди-ка, откуда ты вообще…
Мыслительные функции медленно, но верно восстанавливались. Адреналин схлынул, и Настя стала ощущать, как обжигает холодом обнажённые лодыжки и запястья, как подрагивают коленки. Выбежать прямиком в осенний промозглый вечер в лёгкой домашней футболке и шортах — то ещё удовольствие.
Было бы неплохо вернуться в тёплую квартиру. Но, пока эта тварь там, Настя предпочла бы умереть от обморожения.
Обернувшись, Настя мимолётно глянула в освещённый подъезд. В нём было пусто. Возможно, тварь не хотела спускаться по лестнице и предпочла затаиться в квартире. Возможно, тварь не любила осенний холод...
— Идём, — Миккель шагнул вперёд и решительно потянул её в подъезд. — Посмотрим, какие сюрпризы оно тебе оставило.
Настя вздрогнула и тут же заупрямилась:
— Нет! Ни за что!
Отчаянно дёрнувшись, она едва не упала. Повезло, что хватка Миккеля была очень крепкой.
— Хорошо, — Миккель дождался, пока она восстановит равновесие, и отпустил её. — Тогда я поднимусь наверх и проверю квартиру, а ты подожди в машине.
— Нет! — замотала головой Настя. — Нет, не уходи, я не хочу оставаться здесь одна!
— Тебя что, кошки воспитывали? — с усталым недовольством спросил Миккель.
Настя насупилась и схватила Миккеля за рукав плотного пальто. К чёрту, она согласна выслушать любые издёвки, лишь бы не оставаться здесь в полном одиночестве.
— Хорошо, и что ты предлагаешь? Стоять здесь до рассвета, пока ты от переохлаждения не помрёшь? — спросил Миккель. — Давай, идём наверх. Той твари уже нет, ясно?
— Откуда тебе знать?
— Знаю, и всё, — Миккель по-прежнему говорил спокойно, но чувствовалось, что ещё немного, и он начнёт раздражаться. — Ты идёшь или нет?
— Господи боже, — торопливо зашептала Настя и обхватила себя руками. — Спаси и сохрани.
Она не знала ни одной молитвы, и впервые об этом пожалела.
— Не хочу разбивать тебе сердце, но православные молитвы не работают на иных, — сказал Миккель и, стащив с себя тёмное пальто, накинул его на плечи ошалевшей Насти. — Сутры и всё такое прочее, тоже.
Пальто было великовато, и Настя в нём утонула — Миккель был на добрых полголовы выше и существенно шире в плечах, — но сразу стало теплее. Настя зажмурилась и поспешно просунула руки в рукава, ощутив прилив горячей благодарности.
— Ты уже сталкивался с такими штуками? — уточнила Настя.
— Я не просто сталкивался, — Миккель выглядел так, словно совсем не мёрз в одной рубашке. — Я на них охочусь.
ⵈ━══════╗◊╔══════━ⵈ
Дверь осталась раскрытой нараспашку. Яркий жёлтый свет освещал пустую прихожую, в которой, на первый взгляд, не осталось ничего странного и потустороннего. Лишь беспорядок, учинённый тварью, доказывал, что всё случившееся не было плодом Настиного воображения.
Миккель, остановившийся посреди прихожей, выглядел несколько чужеродно — пусть Настя и забавлялась порой, наблюдая за ним в университете, она едва ли ожидала, что однажды пригласит его в дом. Кому сказать, не поверят ведь.
Хотя, Миккелю и приглашение не требовалось — он шёл, куда хотел. Прямо как та потусторонняя тварь.
— Может, зайдёшь и закроешь дверь? — встав вполоборота, спросил Миккель. — Тебе повезло, что соседи ещё не заинтересовались этим маленьким представлением.
— Оно там? — выпалила Настя, продолжив стоять у порога квартиры. Соседи волновали её в последнюю очередь. — Ты уверен, что оно ушло?
— Говорил же, оно уже не здесь, — усталость в голосе Миккеля становилась всё более и более отчётливой. — Оно не может задерживаться в нашем мире надолго. Пока что.
— Пока что? — эхом повторила Настя и, осмыслив услышанное, испуганно воскликнула: — В смысле, пока что?
Миккель отмахнулся от неё и пошёл дальше по коридору. Осколки вазы захрустели под подошвами его ботинок. Насте ничего не оставалось, кроме как плестись следом. Закрывать дверь она не стала. Снимать тяжёлое шерстяное пальто — тоже; её всё ещё потряхивало от холода и пережитого ужаса.