— Как ты выжил с такой диетой? — воскликнула Настя и глянула через плечо на Миккеля. — У меня желудок отвалился бы уже через неделю!
Миккель пожал плечами. Весь его вид выражал сплошное безразличие.
— Мир несправедлив, — возмущённо пробормотала Настя. — Света тоже постоянно одни дошираки жрёт и кофе пьёт литрами, и ничего. А почему так? А чёрт его знает! Одним всё, другим ничего. Одни могут хоть гвозди переваривать, а мне — будь добра, соблюдай здоровый образ жизни. Наследственность, чтоб её! Одни могут цеплять красивых парней, а я — только проклятья! Издевательство! И, словно этого мало, у меня ещё и аллергия на чёртов арахис!
Настя замолчала и опёрлась локтями на кухонную столешницу. За этот короткий всплеск эмоций тут же стало стыдно. Она даже на аллергию умудрилась пожаловаться, господи, что на неё вообще нашло? Почему природа одарила её столь длинным языком?
Настя украдкой покосилась на Миккеля. Она ожидала, что Миккель как-то съязвит, но тот отчего-то решил промолчать — хотя посмеяться тут было над чем.
Настя покачала головой и вскрыла упаковку с брокколи. Плевать. Она будет решать проблемы по мере поступления — и прямо сейчас, если она не приготовит относительно нормальный завтрак, собственный желудок сожрёт её быстрее, чем потусторонний монстр.
С таким набором продуктов она вполне могла сделать фриттату — или, скорее, пародию на неё.
Через двадцать минут, когда фриттата уютно шкворчала на сковородке и была почти готова, Миккель склонился над Настей и, глядя через её плечо, спросил:
— Что за зелёная хрень?
— Это не хрень, это брокколи.
— У меня такое было в холодильнике? — искренне удивился Миккель.
— Если душнить насчёт деталей, то в морозилке.
За завтраком разговор заладился — настолько, насколько это было возможно, в случае, если собеседник был невыносимым, как Миккель.
По его словам, проклятье, которое получила Настя, было редким, неприятным и малоизученным. Существо будет возвращаться каждую ночь, пока не получит своё. И оно последует за жертвой куда угодно — в любой дом, город и даже страну. Остановить его сложно, но всё же, способ есть: нужно найти того, кто наложил это проклятье.
— Расклад такой: ты поживёшь здесь, пока я не разберусь с твоим проклятьем, а потом ты забываешь обо всём этом дерьме и продолжаешь беззаботно прожигать свою жизнь, — подвёл итог Миккель.
«Беззаботно прожигать жизнь».
Настя скривилась. Наблюдать за Миккелем со стороны было интересно, но, оказалось, иметь с ним дело напрямую — дело утомительное. Он раздражал до такой степени, что на мгновение захотелось добровольно влезть в пасть той твари, лишь бы больше не слышать его надменного тона.
— Ты всегда был таким говнюком?
— Всегда, — отрезал Миккель. — Ещё вопросы?
Он не задумался ни на мгновение — видимо, частенько приходилось слышать подобное. Но, по крайней мере, фриттату уплетал с аппетитом, и на том спасибо. Правда, куски брокколи цеплял на вилку с таким видом, словно несчастное растение ему задолжало, как минимум, несколько миллионов — но всё же ел.
— Ты снимешь проклятье к понедельнику?
Миккель посмотрел на неё так выразительно, что сразу стало ясно: нет, нет снимет.
— Я сделаю вид, что не слышал этого вопроса, — мрачно проговорил он.
— Хм, — Настя задумчиво покрутила вилку. — А сколько вас таких? Ну, в смысле, охотников? Такое чувство, что… Эм… Не то чтобы я хотела подслушивать, но ты же разговаривал прямо при мне… Такое чувство, что у вас есть целая организация?
— Да, — спокойно подтвердил Миккель.
— Тогда почему… — Настя задумалась, подбирая слова. — Почему вы не рассказываете всему миру об этой опасности? Почему про таких, как ты, не рассказывают в новостях? Если бы я знала…
— Это был симпатичный парень, да? — вдруг ухмыльнулся Миккель. — Тот, от кого ты подцепила проклятье?
— Ну да, — опешив от резкой смены темы, пробормотала Настя.
— Думаю, даже если бы ты знала про проклятья, всё равно бы на него клюнула, — ухмылка Миккеля стала ещё шире. — Разве что, впоследствии быстрее бы осознала, с чем имеешь дело.
— Откуда тебе знать, — огрызнулась Настя, но без особой уверенности в голосе.
В глубине души она осознавала: Миккель прав.
— В общем-то, поэтому мы, охотники, и таимся в тени. Если позволить подобной информации свободно распространяться, станет лишь хуже. Только представь себе мир, в котором каждый человек знает, как проклясть кого-то, — проговорил Миккель. — Знает, как незаметно вложить в обычный бумажный конверт проклятье, вызывающее медленную и мучительную смерть. Представь, что малолетняя шпана, вместо того, чтобы разрисовывать стены граффити, сможет призвать потустороннюю тварь. Просто так, шутки ради.