— Твой отец немного тиран, если ты не возражаешь, если я так скажу, — сказал Малик. Теперь он держал ее за локоть. — Позвонить ему позже?
— Но я обещала… — сказала она и почувствовала, как его пальцы крепче сжали ее руку.
— Ты можешь позвонить ему, когда мы доберемся до парка. Давай пошли. Не забудь, мне нужно купить билет.
Когда Малик и Тахира вышли из кафе, напряжение в оперативной комнате нарастало. Сначала в командах А4 возникло некоторое замешательство относительно того, был ли человек, присоединившийся к Тахире, Маликом или кем-то другим, поскольку он выглядел совсем не так, как обычно. Была дискуссия о том, почему он выглядит таким западным; они пришли к выводу, что он, должно быть, подозревает слежку, поэтому Лэмб предупредил команды, чтобы они держались подальше, так как их цель может быть начеку.
«Похоже, он собирается проводить ее на концерт», — сказал Лэмб Лиз, когда пришли сообщения о том, что две цели все еще вместе и идут в сторону парка.
Лиз сначала не ответила. Ей пришла в голову мысль, и она спросила Фонтану: «Концерт распродан или билеты продаются у ворот?»
— Вчера он не был распродан, — ответил Фонтана. «Организаторы попросили разрешения установить билетные кассы, и в отделе по борьбе с массовыми беспорядками были опасения, что могут возникнуть проблемы, если много людей будут бороться за билеты. Но они позволили им идти вперед в конце концов. Что ты…'
Лиз вмешалась: «Я думаю, Малик идет именно туда. Он идет на концерт.
'Что? Такой хороший мальчик-мусульманин, как он? Я бы не подумал, что его увидят мертвым на поп-концерте. Особенно, когда это индийская группа».
«Мертвый может быть правильным словом. Он уезжает, потому что они индийцы, западники, вульгарные и декадентские — такие же, как и все мы, по мнению Малика. И там будут тысячи людей, которые будут слушать эту девичью группу. Я думаю, что группа — его цель, но любой другой будет бонусом для Малика».
— Боже, я думаю, ты прав. А Фонтана схватил рацию с одного из свободных консолей и начал выкрикивать серию приказов — мобилизовать вооруженные группы и передать описание Малика и Тахиры в диспетчерскую полиции, чтобы отправить их дежурному офицеру на земле.
— Я иду в парк, — сказал он Лиз.
— Я иду с тобой. Я знаю Тахиру, могу помочь ее найти. Когда они вышли из оперативной комнаты, она сказала Фонтане: «Скажи людям на земле, что они должны увести ее от Малика». Она боялась, что экстремист, что бы он ни задумал, намеревался забрать с собой Тахиру.
Глава 59
— Ты в порядке, Малик?
'Все хорошо. Почему бы и нет?
— Ты просто так идешь — весь застывший. У тебя такой вид, как будто ты повредил спину или что-то в этом роде. Малик обычно шел, свободно свесив руки по бокам, но сегодня он шел почти маршем, с очень прямой спиной и высоко поднятой головой. Он похож на солдата на параде, подумала Тахира.
«Вчера я пошел в спортзал впервые за много лет. Думаю, я немного перестарался. Но я в порядке. Кто бы не пошел с красивой девушкой на декадентский поп-концерт? — добавил он со смехом.
Тахира была поражена тем, каким беззаботным он казался. Может быть, женщина Джейн из Лондона ошиблась насчет него. Она на это надеялась.
На Стратфорд-роуд движение было затруднено. Машины стояли неподвижно в две длинные очереди, полностью заблокированные толпой преимущественно азиатской молодежи, которая, столпившись у входа в парк, вываливалась на дорогу. Солнечным утром они составляли пеструю толпу, многие девушки в очень коротких юбках, едва прикрывавших штаны, ковыляли в босоножках на высоких каблуках; мужчины, которых было меньше, были одеты в яркие рубашки и джинсы, некоторые из них толкали коляски или несли на плечах маленьких детей. Тахира подумала, что Малик выглядит очень неуместно в куртке и пуловере, но если он никогда раньше не был на поп-концертах, возможно, он не знает, что носят люди.
Когда их понесла толпа людей к входным воротам, она схватила Малика за руку. В этой толпе было бы легко выделиться. Ближе к воротам стюарды в оранжевых куртках пытались разделить толпу на тех, у кого были билеты, и тех, кому нужно было их купить. Были установлены две будки, по одной с каждой стороны ворот, и отмечены лентами места, где должны образовываться очереди. Но очереди были уже длиннее лент и было много путаницы в том, где заканчивается каждая очередь и кто перед кем.
Пока они стояли в ожидании, Тахира наблюдала за полицейскими в форме, которые присоединились к стюардам у ворот. Ее поразило, что они, казалось, были больше озабочены поиском посетителей концерта, чем помощью стюардам разобраться в хаотичной толпе. Там был мужчина в парке с видеокамерой. Она подумала, что он, должно быть, с местного телевидения, потому что он снимал их всех, когда они подходили к воротам.
— Пошли, — сказал Малик. — Я больше не жду здесь. Концерт скоро начнется.
— Как ты собираешься войти без билета?
«Я наблюдал за ними, и они не очень тщательно проверяют». Он взял ее за руку и подтолкнул к плотной толпе, проходящей через ворота, идущей вплотную за ней. Он был прав – толкотня была такая, что контролеры более или менее сдались. Они были вынуждены бегло рассматривать билеты, когда люди протягивали их, но они не могли остановить никого, кто этого не делал. Внезапный наплыв толпы толкнул Тахиру в узкое место у входа, Малик крепко вцепился ей в руку. Когда они вошли в парк, давление ослабло, и толпа растеклась, как вода, проталкиваемая через узкий канал, внезапно находящая себе место для течения.
Тахира глубоко вздохнула и поняла, что Малик отпустил ее. Она огляделась в поисках его, слегка запаниковав, когда не смогла его увидеть. Затем позади нее материализовалось его уже знакомое лицо, и она с изумлением увидела, что он надел оранжевую бейсболку с большой синей буквой «П» спереди.
Тахира рассмеялась над ним. — Откуда вы это взяли?
Он ухмыльнулся. «Ранее на этой неделе я ходил в Tesco за мамой. Они продавали их там, и я подумал, что мог бы использовать их сегодня. Разве это не то, что ты должен надеть на поп-концерт?