Я прибралась на кухне, вымыла посуду, а мама так и не вернулась в комнату. Не знаю, стоит ли идти к ней, не помешаю ли я своим присутствием… Через час понимаю – больше не могу пялиться в окно, сидя в кухне одна, прислушиваясь к звукам улицы. Ноги сами несут меня в комнату к малышам. Там мама. Она рисует на полу мелками Евы. Сестренка довольная: мама редко позволяет рисовать еще и на полу Еве, а тут сама с ней рисует. Лука возится с кубиками в углу комнаты. Все обернулись на меня, услышав скрип двери. Очень милая картина со стороны: мама играет с детьми, которые светятся от радости совместного времяпрепровождения. Но, я вижу, как напряжены плечи мамы, как мелькает тревога в ее глазах, как дрожит мел в ее руке. Нет, меня тут только и не хватало. Два комка напряженных нервов в одной комнате это слишком. Сейчас я поняла, почему мама не вернулась в комнату – рядом со мной ей сложнее притворяться спокойной. Я улыбаюсь одними губами, глядя на любимые лица, киваю маме и выхожу из комнаты. Какое-то время еще брожу тенью по дому, чувствуя, как кончается воздух вокруг меня. Мне нужно срочно покинуть эти стены, они меня раздавят. Уже прошло часа два как они ушли. Я понимаю, это немного, но для меня – вечность. И для мамы вечность. Говорю ей, что пойду пройдусь, подышу воздухом. Она только кивает, укачивая Луку на руках.
По привычке, иду к дому Зои, напрочь забыв про ссору. Но ее нет дома. Она ушла гулять, говорит тетя Рита, ее мама. Интересно, куда? Ко мне не пришла, наверное, еще сердится на меня. Хотя, это я должна злиться. Сейчас все это кажется не важным. Зато у меня появляется цель – найти Зои. Я довольно быстро пробежалась по нашим подругам – ее нигде нет, но мне подали идею младшие сестры Бони – посмотреть у главных ворот, Бонни точно там. Ее отец и брать ушли на охоту, она их ждет возле дороги. Как же мне не пришло такое в голову? Действительно, я тоже должна быть там, чтобы увидеть их, как только они выйдут из леса.
Возле ворот много людей. Кто-то просто ходит рядом, изредка кидая взгляд на лес. Кто-то стоит и напряженно глядит в даль, нервно сжимая руки. И Бонни, и Зои здесь. Я киваю Бонни, в знак приветствия, но иду к Зои. Она из тех кто нервно смотрит в даль. Для меня это странно – ее отец дома, а братьев у нее нет. Но, память услужливо напонимает: Давид, друг Роба, когда –то ей нравился, тоже ушел. Чувствую злорадство, теперь-то она понимает каково мне.
- Привет, - осторожно начинаю я.
Зои переводит на меня взгляд покрасневших глаз.
- Он не должен был идти, я думала отец его не пустит.
Я не понимаю, о чем это она.
- Кто?
- Роб. Я же просто так сказала, что ему надо идти со всеми, была уверенна дядя Сид его не возьмет. – Зои начинает плакать.
Ее мучает совесть. Наверное, она действительно не со зла это сказала. Просто подначила его. А сейчас чувствует себя виноватой. Я обнимаю ее и она плача утыкается мне в плечо.
- Он вернется, он обещал. – глажу ее по спине, - Ты ни в чем не виновата, Зои. Она только шмыгает носом. Почему-то мне стало легче дышать, когда я поняла, что не одна переживаю. Здесь, у ворот, узел в горле стал меньше. И мы стали ждать все вместе. Я обняла Зои, она тоже обвила меня рукой. Так спокойнее.
Не знаю, как долго мы так стояли. Время замедлило свой бег. Но солнце уже прошло половину своего пути. Одинокого путника заметил Сэм.
Он скакал на коне, со стороны дороги, что ведет в город, восточнее леса.
- Кто это там скачет? – Сэм указал на всадника, привлекая к нему наше внимание.
Мы с Зои и остальные, кто еще был у ворот, как по команде, повернулись в указанном направлении.
- Не знаю, далеко очень. – протянула Тоня. А я даже и не заметила ее до сих пор.
Вдруг наездник осадил лошадь и остановился, крутя головой в разные стороны. Мы почему-то все притихли, пытаясь понять, что он там делает.
- Смотрите! - вскрикнула Зои, вскидывая рукой в сторону леса. Очень далеко, над верхушками деревьев, взвилась стая птиц.
- Тише! – шикнула я, и в этот момент мы услышали слабый звук выстрелов. Звук был так далек, что его бы и не услышали, если бы не стояли в тишине. Всадник же услышал его первым, потому и остановил лошадь, стараясь понять откуда звук идет.
Пока толпа у ворот, с испугом прислушивалась к затихающему эху ружей, человек с дороги пустился вскачь. Пару мгновений и он уже был так близко.