- Были следы за забором, немного их, видно, что зверь был один.
- Зверь? Это не волк так выл, ты хочешь сказать? Что вы следы не узнали?
- Вот ведь пристала! – топает на меня отец, но я уже большая и не пугаюсь, стою уперев руки в бока. – Волк, это был, волк! Да, видать, одиночка. Может из стаи изгнали вот и прибрел сюда, в поисках еды, зима-то, лютая! Одному охотиться сложно.
Все равно не верю. Что-то темнит родитель.
- А может это он на разведку пришел, а не одиночка? Волки же так делают? И стая рядом?
- Сплюнь, глупая девчонка, накликаешь еще беды. Нечего им тут делать, они себе давно территорию новую облюбовали, их уже лет пятьдесят даже следов никто не видел в лесу.
- Ага, а сейчас увидели зато.
- А ну цыц, ты еще малышам это в уши влей, чтобы они спать перестали! Да и сама иди уже спать, мать только, сперва, позови мне. – за окном, одна за другой, снова залаяли собаки.
Глава 2
К лаю мы тоже привыкли. Собакам много не нужно, чтобы поднять морду и облаять весь мир. Да это и понятно, посиди всю жизнь на цепи. Все развлечение – лаять на прохожих, на домашнюю скотину, да залетных птиц.
Но, этот лай был другим, не обреченным, глухим и тоскливым. Нет. Этот лай был полным жизни, той жизни, которая чувствуется в моменты опасности, когда все вокруг обретает краски и теряет чувство времени. По крайней мере, мне так казалось, пока я лежала в кровати и вслушивалась в эту какофонию звуков, вдруг окутавших наш тихий поселок, на опушке леса.
Я лежала и думала, что опять встревожило собак, ведь воя я больше не слышала. А может, чуткие уши псов, почуяли, то, что нам, людям, не дано? И прямо сейчас волки окружают нас? Прям как наши предки, когда зачищали этот край, прежде, чем сделать его своим домом. Бабушка всегда говорила – волки вернутся, чтобы отомстить. Мысли возвращаются к бабушке и ее прекрасно-страшным рассказам. Я помню, как перед сном просила ее рассказать страшные истории. Все они были про волков и про кровавую войну, которая была с между ними и пришедшими людьми. Она рассказывала, шипящим шепотом, в полной темноте, иногда совсем приглушая голос, что мне приходилось задерживать дыхание, лишь бы услышать продолжение.
Когда –то, лес простирался до самого берега нашей реки, в нем водилось множество зверей и птиц, а река была полна рыбы. Наши Предки пришли сюда из далека, оттуда, где вечный холод. Спустились с самых гор, в поисках более благоприятных условий для возросшей общины, для которой не было больше места в горах. И сразу полюбили этот край. Деревья были срублены. Дома быстро строились. Но, мы были не одни, кто любил это место.
Волки сражались отчаянно, люди в лагере постоянно были настороже. Вой и глухое рычание не смолкало ни на минуту. Поначалу, они, не зная страха, чувствуя себя полными хозяевами, которыми они и являлись по праву, нападали даже днем, окружая лагерь в кольцо, но очень быстро осознали, что пришельцы не так-то просты. У них был огонь, доселе не виданный волками. Бабушка говорила, что именно огонь и стал главной защитой людей, до того, как успели возвести забор, который сдержал волков за периметром. Забор возводили и днем, и ночью, закинув строительство домов, оставив женщин и детей ютиться в шалашах при кострах. Как только люди убедились в безопасности поселения, из жертв они стали охотниками. Вокруг села были вырыты ловушки, с острыми палками внутри. Множество волков погибло в них, но оставшиеся научились их распознавать. Мужчины собирались большими группами, вооружались и нападали сами, легко выискивая логова зверей по следам и предавая все огню, заодно и расчищая себе территорию под пашни. Но, волки не сдавались, большие стаи делились на более мелкие, способные лучше укрываться в лесах, незаметнее подбираться к охотникам, не давая им прицелиться из луков, замахнуться копьями. Безопасно было только внутри села, за забором. Охотники приносили много мяса, но этого все равно не хватало. Нужно было сажать огороды, возделывать поля, за пределами забора. Именно тогда волки и нападали, каким-то образом сообразив, что в это самое время люди на полях беззащитнее всего.
Бабушка в красках описывала, как волки, затаившись в тени деревьев наблюдали за работающими на полях, выжидая, когда охранники потеряют бдительность и утаскивали людей по одному, кричащих от боли, зовущих на помощь. Нападал всегда самый крупный и сильный, способный легко утащить даже взрослого человека, остальные же члены стаи мешали прийти на помощь несчастному, отрезая путь, преграждая собой дорогу, кидаясь на рискнувших погнаться вдогонку людей.