И мы смеемся. С ума, видать, сошли. Так и хохочем, до тех пор, пока Лайма не забрехала во дворе.
- Ну началось, - раздраженно сказал отец, передавая мне брата, - марш в комнату.
Как ни странно, но мне сегодня совсем не хочется узнать побольше. Я с радостью иду в детскую. По пути вижу разноцветные разводы – следы мелков, которые Ева уже успела размочить, ей так больше нравилось. А вот мне не очень – сложнее отмывать от стен. Мама с папой разрешают ей рисовать везде, считают она одаренная. Может станет художницей и уедет в город. А я не хочу ее отпускать.
Детская у нас самая светлая комната, она мне очень нравится. Конечно, обоев и тут нет – очень дорогое удовольствие, но стены папа оббил светлыми панелями. Рисовать на них не так интересно, именно поэтому я ловлю Еву в коридоре, тут обычные темные брусья– рисунок четкий получается.
- Ах ты вредина, сама отмывать будешь, большая уже!
- Не большая! Не большая! – тараторит сестра, и убегает в детскую.
Вздохнув, и перехватив поудобнее Луку, я иду следом. Уже закрывая дверь, слышу его шаги. Так ходит только Роб. А я-то думала, не будет мне прощения. Закрывать дверь бессмысленно, жду его в проходе.
- давай сюда, этого бутуза. – Роб протягивает руки, забирает у меня брата.
Как ни в чем ни бывало. В этом весь Роб.
- Ну, что…Видела творчество на улице.
- Угу…
- Что-то ты сегодня не многословная…
- А что тут скажешь, - смотреть на Роба, почему-то не хочется и я разглядываю стул у кровати Луки, на котором лежат чулочки Евы, полосатые, смешные.
- Скоро староста собрание организует на старой поляне, будем решать. Прям как деды наши, прикинь! Соберемся у костра, будем решение коллективное принимать, - захохотал парень.
- А что, праздник? – вскинула головку Ева, ей всего пять, но она уже знает, если костер на старой поляне – это праздник, или даже ярмарка приехала. Будут конфеты, игрушки и музыка.
Я укоризненно смотрю на гостя, ну как ей теперь сказать, что не праздник вовсе.
- Нет, малышка, сегодня собрание у взрослых, детей туда не пустят, там скучно! Честно-честно! – Роб понимает, что не следует при детях говорить, не зря же мама с папой меня выпроводили с малышами.
- Неправда! – Ева начинает шмыгать носом, на полянке всегда хорошо, когда все собираются.
- Так сегодня не все будут, - подхватываю я, притягивая ее к себе на колени, только взрослые. Ты сама, помнишь, говорила, что скучно, когда вокруг одни большие.
Но, Ева недоверчиво смотрит на нас с Робом. Она еще обязательно спросит у мамы.
От мелодичного звука колокола я вздрагиваю. Неожиданно как-то. Опять тревога, вместо ожидания веселья. Колокол обычно звонил по праздникам, возвещая о начале веселья, реже о собраниях для взрослых. Собрания, на которых можно присутствовать если тебе больше шестнадцати лет, а если нет – сиди с самыми маленькими пока старшие решают вопросы о посевных, выборе старосты или еще каких – то проблем. Скучно невыносимо. Я была только на одном – мне хватило, больше не хотелось.
Мы переглянулись с Робом, его ухмылка говорила: «вот видишь, я же сказал».
На сборы всего полчаса не больше, кто не успел – пропустит начало, и никто не станет вводить опоздавшего в курс дела, вникать придется самому.
Мама с папой на кухне уже собираются выходить.
- Подождите, мы с вами! – сегодня скучно мне не будет, проносится в голове.
Папа мрачно кивает головой, обмениваясь взглядом с мамой.
- Хорошо, но попроси Тоню с детьми остаться, и не лезь в первые ряды. Сегодня это неуместно.
- Не переживайте, я за ней присмотрю, - улыбается Роб, но улыбка, как по мне, не искренняя. Не стал бы он со мной в конце торчать, если бы его отец ему не запретил быть в центре. Я понимаю, как глупо, но я рада этому.
Мы быстро находим Тоню, она надувшись сидит в соседнем дворе, на скамейке у своего дома, ей почти шестнадцать, но родители ее не пустили. Я замечаю, что и у них во дворе, по сторонам от утоптанной дорожки, еще заметны следы волков. Становится не по себе еще больше. Они были везде и так рядом с нами. Рядом с Евой. Нас отделяла всего лишь стена дома. Которая сейчас не кажется надежной. Я была уверенна, что забор их не пропустит. Должен был не пустить на территорию поселка, как не пустил прежде.
С Тоней договаривался Роб, она ему не откажет. Мало кто из девушек может отказать Робу. Меня это раздражает. Мы не пара, но все равно он мой. Всегда был моим. Чувствую себя отвратительно от этих мыслей. Сейчас, когда вокруг опасность, не время ревновать того, кто не видит во мне свою избранницу. Пока не видит, но я ничего не могу с собой поделать. Стою и угрюмо смотрю, как Роб улыбаясь просит соседку присмотреть за моими братом и сестрой. Как Тоня улыбается ему в ответ, заправляет прядь волос за ухо, стреляет глазками. Зои посмеялась бы, сказала, что я преувеличиваю и вижу, то, что хочу. Скорее бы закончили этот разговор. Но, противная девчонка отказывается. Специально, не хочет так быстро отпускать от себя Роба.