Из полумрака выплываем на площадку. Звуковое оформление накладывается при монтаже, вся съемка идет в гнетущей тишине. Знакомимся, усаживаемся за стол. Начинается беседа…
…И все мои заготовки летят в корзину с первой же минуты. Оказывается, что подготовиться к этому невозможно. Ты не знаешь, как поведет разговор Лариса Гузеева, перед глазами которой лежит полное твое резюме, каков будет первый ее вопрос и каких проблем добавят тебе Роза Сябитова и Василиса Володина.
«Избиение младенца», — думаю я.
В течение двух-трех минут меня почти убеждают в том, что я, бедолага, запутался в отношениях, разбазарил имущество, предал все самое святое, прописанное в семейном кодексе, и вообще, в сорок лет, приклеив на лоб ярлык неудачника, пора отправляться на свалку.
«Квартира у вас есть?» — спрашивает Роза.
«Снимаю».
«А куда вам двое детей, которых вы обещали принять?!».
«Все решаемо»…
Потихоньку выруливаю. Заслуживаю скромные комплименты и даже поддержку ведущих. Минуты летят незаметно. В процессе разговора ты даже не задумываешься о том, что из сказанного тобой войдет в окончательную телеверсию, которую увидят зрители. Ты просто говоришь и говоришь, стараясь никого не осуждать и взять на себя ответственность за все пролитые кем-либо слезы.
Кое-как дотягиваем до сюрприза. Расслабившись, устраиваем с дочкой театрализованный перфоманс с похищением невесты и удираем в комнату. Как бальзам на сердечные раны вслед летят аплодисменты и восторженное улюлюканье зрителей.
Я — замечательный папа
Однако это еще не финал. Нужно выслушать вердикт, который вынесут тебе ведущие и участники, и суметь это прокомментировать. Как и прежде, большая часть интересующей меня информации пролетает мимо ушей. В тот момент в голове еще нет никаких мыслей относительно качества выступления. «Тяжелое похмелье» от сеанса саморазоблачения настигнет позже, через пару дней, а пока ты все еще в тонусе, и телекамера все еще нацелена на тебя, и ты все еще улыбаешься и комментируешь то, с чем в целом согласен.
Третий участник, за которым мы наблюдали уже в полглаза, подарил невесте целую коробку подарков для ее ребятишек — школьный ранец, игрушки, еще какие-то прелестные мелочи. Когда пришло время героине программы выбирать кавалера, она остановилась именно на нем. В какой-то момент нам с дочкой показалось, что победили мы: оператор, несколько минут назад покинувший нашу комнату, вдруг вернулся и приготовился что-то снимать. Но затем его отозвали по внутренней связи.
«Мы проиграли?» — спросила дочь.
«Нет, — говорю. — Я — замечательный папа, а ты — мое счастье. Едем домой».
После выключения софитов и камер все резко закончилось. Удалось только переброситься парой слов с Василисой, которой понравился наш с дочкой сюрприз, и раздать несколько открыток на память товарищам по личному счастью. За пределами студии ожидала свежая и благоухающая московская ночь. Мы расселись по машинам и разъехались по своим отелям.
Как сложатся дальнейшие отношения пары? Не знаю. Могу сказать точно, что им никто не мешает складывать их так, как им захочется.
Программа об одиночестве
Ведущая Роза Сябитова сказала однажды, что «Давай поженимся» — программа о проблеме одиночества, а уж потом это — брачное агентство. С этим можно согласиться, только побывав в шкуре участника. Сидя за центральным столом, ты не только пытаешься найти ответы на собственные вопросы, но одновременно служишь кому-то живым зеркалом. Кто-то, глядя на тебя с другой стороны экрана, возможно, узнает себя, почешет затылок и скажет: «Вот же идиот!».
Не имею ничего против, друзья. Единственная разница между нами заключается в том, что вы — там, на диване перед телевизором, а я — здесь. И здесь очень душно от софитов.
Энергичная ты моя
(Журнал «Город женщин»)
Не будет преувеличением сказать, что среднестатистический гражданин любит все среднестатистическое. Слишком высокий человек бывает так же неудобен, как и чересчур маленький. Громкий разговор в транспорте раздражает, и напротив, молчаливый тип в оживленной компании вызывает подозрение. Талант — настораживает, гениальность же, как утверждал Довлатов, просто пугает.