— Красивая машина, — не сдержалась, рассматривая, как мультимедийный центр автоматически включился, и провела пальцами по встроенным декоративным отделкам в естественной текстуре дерева.
Мужчина как-то странно осмотрел кресло, на котором сидела, и неожиданно наклонился вперёд, оборачивая кольцо рук вокруг меня. Ладно, не вокруг меня, но достаточно близко, отчего успела пережить смерть и побывать в раю. Жаль, райское наслаждение продлилось ничтожную секунду, и я с испуганным писком вернулась на Землю. Эйтон отрегулировал положение кресла и тихонько посмеялся над моей реакцией, не позволяя румянцу покинуть щёк.
— Фанни, ты всегда такая забавная? — поинтересовался и вырулил со стоянки, давая возможность подивиться плавному скольжению автомобиля по дороге.
— Я разве забавная? — в удивлении посмотрела на мужчину и мысленно приказала себе сидеть смирно и не ёрзать. Вот, как расценивать слова Эйтона: очередная колкость или чистое любопытство?
Эйтон пожал плечами и коснулся пальцами сенсорного экрана на панели передач, отчего негромкая музыка заиграла на фоне нашего странного разговора.
— Ты в ресторане смешно теребила пальцами скатерть, что я в какой-то момент испугался за сохранность столовых приборов. Сейчас же ты настойчиво трёшь лакированную вставку подлокотника, и я вновь в опасениях, — мужчина озорно стрельнул глазами в мою сторону, когда резко отдёрнула руку от декоративной вставки. — Бесполезно, Фанни, Джина не вызовешь. Я пробовал.
Не сдержалась от смеха, прижимая ладонь к горящим щекам. С ума сойти! Глазастый мистер Хилл, когда я мысленно жаловалась на его отстранённость и долю безразличия, на самом деле был свидетелем моих ошалевших нервов.
— Это, скорее, неловкость.
— Тебе неловко? Сейчас тоже?
Сейчас особенно!
— Мне неловко, что ты едешь в Бронкс, когда я могла воспользоваться автобусом.
А ещё мне неловко, что ты такой чертовски красивый и обаятельный, а я терялась рядом с тобой и не могла прекратить касаться пальцами то выбившихся из пучка локонов волос, то подола платья.
— Отчасти из-за меня ты поссорилась с подругой, — напомнил мужчина и вновь одарил улыбкой. — Считай, я чувствую себя неловко, мне стыдно и совестно, вот и пытаюсь загладить вину, — покосился на меня и показано поморщился от собственных слов, одними губами перечёркивая всё вышесказанное: «Нет!»
Рассмеялась, не заботясь о щеках, яблочки которых увеличилась в диаметре, а глаза, напротив, сощурились. Как ему удавалось располагать к себе, заставить развернуться корпусом и, позабыв о стеснении, залюбоваться выточенным профилем?
— Если бы дело было только в тебе… — задумчиво протянула, в противовес своей широкой улыбке, ярко контрастирующей с неприятной темой. — Надеюсь, Лилит быстро остынет, и мы забудем неприятный инцидент.
— Лилит — твоя лучшая подруга?
Уверенно кивнула, за что получила в свою сторону громкое фырканье:
— А ты, надо думать, её лучшая подружка? — очередной кивок и очередная насмешка, заставляющая непонимающе нахмурить брови:
— Друзьям свойственно ссориться.
— Ещё шантажировать, поливать дерьмом и бросать в беде. Я ничего не забыл?
Вот она — идеальная дружба по меркам Эйтона Хилла, который сделал неверные выводы из услышанного разговора. Но переубеждать его было также бесполезно, как и бесполезно заставить себя отпустить обиду и первой позвонить подруге.
— У меня не так много подруг, чтобы ими разбрасываться, — разоткровенничалась и поморщилась, понимая, насколько жалко прозвучали собственные слова. — Только Лилит.
— Важно качество, а не количество друзей, — автомобиль остановился на красном свете светофора, давая возможность Эйтону сконцентрировать на мне внимание. — У меня два лучших друга. Немного, скажи? Но я уверен в нашей дружбе на двести процентов, хоть и не отрицаю возможности, что ещё несколько лет и наши пути по объективным причинам разойдутся.
— Почему?
Эйтон поджал губы и задумчиво побарабанил пальцами по рулю:
— Я к тому клоню, Фанни, что не стоит зацикливаться на стерве — Лилит, назвавшейся твоей единственной подругой. Дружба приходит и уходит, а если дело касается самозванцев, то надо не ждать, а лично слать на хуй.
На лице мужчины отчётливо проскользнула грусть и обосновалась в глубокой морщинке между нахмуренными бровями. Я лезла не в своё дело, однако не могла побороть любопытство:
— Ты понимаешь, что есть причины, из-за которых ваша дружба может сойти на «нет», — осторожно произнесла, наблюдая за реакцией мужчины. — Ты принимаешь это, но не пытаешься предотвратить. Почему?