— Эйтон, можешь остановить здесь? — спросила, замечая вдалеке знакомый силуэт здания, которое вынуждена была называть «домом». — Спасибо.
Мужчина в ужасе оглядел окрестности и сфокусировал на мне свой ошеломлённый взгляд:
— Почему ты здесь живёшь?
Ну, явно не от хорошей жизни!
— Это вынужденная мера, — заверила, надеясь, что столь пропащее место не будет ассоциироваться со мной. — Поднакоплю средств и обязательно съеду.
— Пизде-е-ц, Фанни.
И правда кошмар, что подтвердил очередной пьяница, вывалившийся из здания магазина и громко ругнулся на выкрики разъярённой продавщицы. Она выбежала следом за стариком и надавала тумаков, выхватывая из его карманов причитающиеся купюры за проданный товар. Прикрыла глаза и побоялась смотреть на Эйтона, который громко выдохнул и побарабанил пальцами по рулю:
— Почему бы тебе не остановиться в отеле? Компания может выплатить тебе часть суммы вперёд, и ты…
— Да всё отлично, правда, — попыталась улыбнуться, прекрасно понимая, что, навряд ли, найду вариант дешевле, чем в Бронксе. Это место поглощало со всеми потрохами, и мне начинало казаться, что я никогда не распрощаюсь с угрюмым районом.
— Ты жила у Лилит, — догадался мужчина, а, может, напряг память и вспомнил подслушанный разговор. — Теперь понятно, чего за неё цепляешься.
В шоке уставилась на мужчину и с непонятно откуда взявшейся злостью отчеканила:
— Я дружу с подругой не из-за возможности ночевать у неё!
Открыла дверь автомобиля и задрожала от пронизывающего дуновения ветра, смешанного с запахом перегара и вони из открытых мусорных баков. Как можно быстрее закрыла дверь, чтобы салон не пропитали здешние специфические ароматы, и зашагала в сторону дома. Самое сложное — не оглянуться, но ещё сложнее терпеть на своей спине прожигающий взгляд и молиться, чтобы шикарный Bentley покинул опасный район.
Обхватила плечи руками и опустила взгляд на балетки, как обычно делала, вступая на территорию бомжей и пьяниц, тем самым становясь для них неприметной и неинтересной.
— Соседка! — от внезапного оклика над самым ухом вздрогнула и подняла взгляд на мужчину с третьего этажа, который умудрился сквозь дымку алкоголя узнать меня и радостно заулюлюкать. — Как же рад тебя видеть!
— Здравствуйте, — скомкано пробормотала и попыталась обойти мужика, но он больно ухватил своими короткими, пухлыми пальцами рукав платья, заставляя вернуться на шаг назад. Пришла пора испугаться по-настоящему, когда глазёнки соседа недобро заблестели, а ткань платья пошла по шву:
— Ты мне сотку задолжала!
— Я-я. Я не брала у вас денег, — испугано споткнулась на слове и лихорадочно обвела взглядом пустые улицы. — У меня нет денег.
Мужик расхохотался и болезненно толкнул в сторону переулка, за которым следовала проезжая часть:
— Ну, так найди и принеси, курица!
И я, чёрт возьми, пошла. Не видя куда — глаза заполонили слёзы, не слыша в спину проклятия — бешеное сердцебиение заглушало, я двигалась в сторону переулка и не знала, как попасть в квартиру. Постыдно шмыгнула носом и ускорила шаг, когда топот за спиной увеличился вдвое.
— А ты, петух, откуда такой взялся?
Резко затормозила и обернулась, наконец, различая голоса. Думала, самое страшное — Bentley среди полуразрушенных построек, оказалось, что самое страшное — увидеть с иголочки одетого мистера Хилла рядом с пьяницей-соседом.
Хватило нескольких шагов, чтобы подлететь к мужчине и попытаться загородить его от бешеного соседа. Глупо, но я тогда с трудом соображала, позволяя только одной мысли колотиться в сознании: «Эйтон не должен быть здесь!»
— Э-э-э, овца, я тебя, куда отправил?
Подобно затравленному зверьку посмотрела на Эйтона и взглядом попыталась вымолить, чтобы он уехал. Однако мужчина не «прислушался» к немой просьбе или же растолковал мой взгляд иначе, раз рванул в сторону обидчика и схватил его за грудки.
Нет-нет-нет!
— Эйтон!
Мужчина без лишних слов, не отвечая на гору свалившегося дерьма из уст соседа, отбросил его к мусорному баку. Металлическая крышка бака с громким звоном встретилась с землёй, в точности, как пьяница распластался на промокшей от дождя картонке.
— Ах-х! Пидрила! — попытался подняться на ноги, но объёмное пузо не позволило так быстро преодолеть «полосу препятствий», а Эйтон, напротив, не поленился подойти ближе:
— Пидрила? Вот и познакомились, но я буду называть тебя Мразь, — испуганно вскрикнула, когда подошва ботинка прижалась к щеке соседа и впечатала его профиль в асфальт. — Тебе понадобилась сотка, мразь? Так, отработай, сука! Медленно слизывай дерьмо с моих ботинок.
Зажала ладонью рот, чтобы крик отчаяния и ужаса не сорвался с губ и не привлёк внимание обитавших поблизости аналогичных отморозков. Проморгала слёзы и зажмурилась, когда увидела исказившееся лицо соседа под давлением мужской массы тела.
— Что ты скулишь, мразь? А-а-а, тебе неудобно? Позволь я выбью твои зубы, чтобы легче было полировать!
— Пожалуйста! — воскликнула и схватила пальцами плечо Эйтона в надежде предотвратить ужасные последствия. Его слова, действия пугали до помутнения в глазах, стоны соседа сводили с ума, но я упорно не позволяла страху поглотить меня.
— Эйтон…
— Иди в машину, — испуганно дёрнулась, когда тёмно-серые глаза без былого прищура, ехидства или забавы «оттолкнули» на несколько шагов назад. Я не стала спорить, я была не способна справиться с шоком от происходящего, поэтому побежала к автомобилю и быстро забралась в салон.
Меня лихорадило настолько сильно, что ощущала, как болезненно клацали друг о друга зубы, как ныли коленки и немели пальцы на руках. Мне давно не было так страшно, и я не могла понять, что пугало больше: ярость соседа или ярость Эйтона, от которого не ожидала такой…агрессии.
Не сдержала громкого вскрика, когда упустила момент появления мистера Хилла. Он хлопнул дверью и вырулил с ненавистной улицы, никак не отреагировав на мою бурную реакцию. Во все глаза рассматривала взлохмаченные волосы, устрашающе «бегающую» жилку на шее и до предела вздутые вены на руках, которыми непременно восхитилась, но не сейчас. Сейчас я боялась и справлялась со своим страхом самым бесполезным способом — я расплакалась.
В салоне продолжала играть песня группы A-ha, поставленная на повтор, но явно не годившаяся в качестве саундтрека к пережитому триллеру. Весёлые мотивы контрастировали с повисшей атмосферой ярости и страха. Однако, прислушиваясь к голосу солиста, понемногу начала утихомиривать дрожь и ладонями стирать влажные следы своей трусости.
— Классная песня! — неожиданно оценил мужчина, заставляя тут же согласно закивать. — Сейчас будет мой любимый момент… — проследила за его указательным пальцем, приподнявшегося на руле в попытке подловить тот самый «момент». — Sta-a-a-y…
Громко фыркнула и прикрыла пальчика очередной смешок, готовый сорваться с губ. Подражать солисту группы у Эйтона вышло на «ура», но истерический смех упорно прорывался на всеуслышание.
— Да брось! Я неплохо пою, — притворно насупился мужчина и в противовес оскорблённому тону улыбнулся. Кажется, русоволосый весельчак вернулся, а тот злой и до дрожи в коленках пугающий мужчина растворился, как страшный сон.
Автомобиль остановился около высотных зданий, а я только сейчас соизволила посмотреть в окно и непонимающе свести брови на переносице.
— Куда мы приехали?
Эйтон заглушил мотор автомобиля.
— Ко мне домой.