— Не надо на мне срывать свою злость!
«Я этого не заслужила!» — мысленно прокричала, однако мужчина был вынужден лицезреть моё недрогнувшее лицо. Ложь. Ему прекрасно были видны скопившиеся слёзы, готовые в любую секунду проделать долгий путь по щеке.
— Меня бесит одно упоминание о Бронксе, — признался Эйтон. — Тут же вспоминаю уебана, и мне хочется ему втащить. Аж руки чешутся, Фанни!
Это плохо. Подобная реакция не раз приводила к ужасным последствиям, поэтому решилась преодолеть свой страх перед таким вот Эйтоном — взяла смятую купюру и наглядно убрала в карман платья. Ужасно и дико, настолько ужасно и дико, что чувствовала себя ночной бабочкой. Нет, я не могла проглотить возмущение, уловив во взгляде мужчины потухший огонёк злости:
— Это выглядит так, будто ты мне заплатил за ночь!
Глаза Эйтона в нескрываемом шоке округлились до несоизмеримых размеров:
— С ума сойти, Фанни! — и внезапно рассмеялся. — Будем считать, я купил твою девственность!
Шутка не удалась, что понял и сам мужчина, в примирительном жесте поднимая руки вверх:
— Bella donna, не хмурь свои бровки…
Ему весело, а я физически ощущала, как купюра припекала кожу, разъедала, подобно серной кислоте, и заставляла претерпевать дикую боль. По крайне мере, единственная мысль действовала точно обезболивающее: «Джо сегодня же получит назад свои карманные деньги!»
— Отвези меня, пожалуйста, в спортивный комплекс.
В автомобиле ненавязчиво играла песня «Velvet», побуждая расслаблено разместиться на кресле и позволить мужской ладони нагло касаться коже моего бедра. Мы молчали, слушая приятный голос солиста, я же помимо композиции наслаждалась поглаживаниями большого пальцы внутренней стороны моего бедра. Не сдержалась и в свою очередь очертила венки на руках мужчины. Такие отчётливые, манящие и до дрожи в коленках сексуальные. Да, пожалуй, вены на кистях, предплечьях Эйтона — самая сексуальная вещь в мире. Сам он — ходячий источник секса, особенно когда бросал на меня кокетливо-прищуренный взгляд и не жалел улыбок.
— Как-нибудь встретимся, Фанни, — «убил» меня напоследок, многообещающе чмокнув в губы. Вымученно улыбнулась и покинула автомобиль, на ватных ногах поспевая на тренировку младшего брата. Очень надеялась не пересечься с тётей Джо, но какое же было удивление, когда столкнулась в дверях с сошедшей с глянцевых журналов Лилит. Слишком внезапно и слишком быстро для неподготовленной меня, отчего испуганно йокнула и отступила на шаг, пропуская девушку вперёд.
— Даже не поздороваешься? — удивила она вопросом, облокачиваясь о перила лестницы. — Надо думать, ты пришла не ко мне.
Чёрт! И как могла забыть, что именно в этом спортивном комплексе подруга занималась танцами? Занималась и параллельно преподавала уроки танцев новичкам, чем несказанно гордилась и каждую тренировку выставляла в инстаграм.
— Мой брат ходит в бассейн, — развеяла иллюзии Лилит, вызывая её грустную усмешку. Ей и, правда, грустно это слышать? Как оказалось, на этом девушка не думала прекращать меня удивлять:
— Прости меня, Франческа.
Неосознанно сделала шаг назад и почувствовала спиной перила. Люди выходили из здания комплекса и вынужденно обходили нас стороной, пока мы, не сговариваясь, не переместились на ближайшую лавочку.
— Я не должна была срываться на тебя из-за такого подонка, как Эйтон, — продолжила подруга, не давая мне шансов прийти в себе от добродушного порыва. — Он не стоит того, что бы я теряла свою лучшую подругу!
— В тот день ты сказала то, о чём действительно думала, — не дала слукавить и протянула руку, в ответ сжимая её тонкие пальцы. — Мне до сих пор неприятно, но не обижаюсь. Ты же знаешь, я отходчивая!
Глаза Лилит в ту же секунду засияли:
— Вот за это я тебя и люблю! — неожиданно сжала меня в объятьях, однако я осталась более сдержанной, вежливо приобняв её за плечи. — Ты не представляешь, как мне было плохо всю прошлую неделю!
О том, как невыносимо было мне, ей, конечно же, не интересно.
— Я искренне верила Эйтону, понимаешь? А он так жестоко обошёлся…
— Тебе нужны от него лишь деньги. Лилит, ты поступила не менее жестоко.
— Он влюбил в себя! — вспылила девушка и, перехватив мой неодобрительный взгляд, стушевалась. — Эйтон был таким нежным и говорил приятные слова…
Ревность тут же яркой вспышкой отразилась в моём сердце, заставляя поёрзать на скамейке и отстраниться от девушки.
— Это сейчас я понимаю, что у него стратегия такая: вешает лапшу на уши, получает желаемое и сваливает. Знаешь, какие были его слова после секса? — подруга старательно передразнила голос мужчины. — «Не хмурь бровки, малыш, нам же было хорошо? Было! И ты, и я получили удовольствие! Так что давай разойдёмся мирно и не будем ебать друг другу мозг!» Представляешь, Франческа, его пугала ебля мозгов, а то, что он мне сердце разбивает — нет!
Непременно бы поморщилась от крепкого словца подруги, но была не в силах пошевелиться. Я вдруг с ужасом уловила то сходство, которое проглядывалось в словах девушки и поведении Эйтона. Он был нежен, непозволительно любезен в мой первый раз, и его крайне раздражал факт нашего взаимного неудовлетворения.
Так, он хотел повторить секс, чтобы с чистой совестью помахать мне на прощанье ручкой? Бред!
— Поэтому я так была зла, — тем временем продолжала Лилит, с каждым новым словом уводя меня в нокаут. — Не удивлюсь, если он ведёт список тех, кто кончил с его именем на устах.
Я вздрогнула: слишком резко и слишком явно, отчего девушка непонимающе уставилась на небо, как если бы на меня снизошёл ливень.
— Мир, Франческа?
Проморгала белую пелену перед глазами и с минуту уставилась на протянутый мизинец. Дрожащими пальцами ответила на детский способ примирения и очутилась в крепких объятьях. Не сопротивлялась порыву подруги, радуясь, что она не могла видеть, как слеза тонкой змейкой полоснула мою щёку и разбилась о густые волосы.
Если ужасные слова об Эйтоне окажутся правдой, то это меня морально уничтожит. Уничтожит факт, что я позволила влюблённости поселиться в сердце и пустить корни. Глупое, наивное сердце!