— Ревун ведет исключительно ночной образ жизни, стар-лей. — Теперь «красавчик» отвечал на вопросы уже не абстрактно «для всех», а обращался непосредственно к Кире. — Яркий свет губителен для его зрения. Попав в освещенное пространство, тварь слепнет и спешит как можно скорее закопаться в песок. Когда крейсер варягов пришел на наш сигнал бедствия, он завис над комплексом, включил посадочные фары и осветил жилой периметр, как днем. Это помогло организовать эвакуацию.
— А погибший экипаж?
— Не хочу говорить. — Потупил взгляд «красавчик».
— А так можно? — Удивленно посмотрела на Берковского Кира. Тот равнодушно пожал плечами. — Хорошо. Сколько длится ночь на Сидло?
— Чуть меньше одиннадцати часов. Почти столько же, сколько день.
— Про темноту и ночной образ жизни — это как раз то, с чего надо было начинать. — Девушка на секунду задумалась. — Садитесь, пан капитан-лейтенант, в ногах правды нет. А построить по периметру ярко освещенное заграждение — не решение проблемы?
Сообразив, что он все еще стоит и отвечает на вопросы младшего по званию, «красавчик» нелепо плюхнулся в кресло.
— Это мы сделали еще на стадии строительства. Ревуны легко прокопали пенобетонное основание и вышли уже внутри периметра. Также остались вопросы и к высоте ограждения — эти твари довольно хорошо прыгают, но никто точно не знает, насколько. Шесть ног…
— То есть они вышли внутри ярко-освещенного периметра?
— Да, но… Не знаю как, но они подкопали и уронили почти все мачты наружного освещения. Упавшие и не погасшие источники света закидали песком.
— И что, вахтенные ничего не заметили? Периметр же сканируется, верно?
«Красавчик» с «каперангом» озадаченно переглянулись — девушка с подбитым лицом задавала много не совсем удобных вопросов.
— Дело в том, что… В башне в ту ночь не было вахты… — Неуверенно ответил за двоих капитан-лейтенант, проигнорировав упреждающий взгляд своего командира. — Контингент слишком маленький, двадцать человек пилотов и шесть мичманов-технарей. Все устают, ночных полетов нет, никому не хочется нести вахту…
— Но это же…
— Полковник Берковский! — Седой властно перебил Киру, грузно поднялся, ослепительно сверкнув наградными планками и посмотрел на коллегу. — Мне кажется, ваша сотрудница получила всю необходимую информацию. Эти вопросы выходят за рамки ее полномочий!
— Позвольте не согласиться, пан капитан первого ранга! — Серб тоже поднялся и спокойно выдержал взгляд «каперанга». — Старший лейтенант Наполи задает вопросы по существу, ей лучше знать, с чего начинать работу.
— Все остальное она узнает по пути к Реджину. В общих чертах посвятите ее в наброски моего плана, хорошо? Подъем, кап-лей Кравец!
«Красавчик» торопливо вскочил со своего места и по очереди козырнул офицерам, даже персонально девочке-лейтенанту:
— Товарищ полковник! Старший лейтенант! Лейтенант Агата!
— Все, пошли. Я свяжусь с вами позже, полковник Берковский! — Небрежно отдав честь двумя пальцами, «каперанг» чуть ли не силой уволок капитан-лейтенанта на выход. Перед тем, как закрылась дверь зала, из круглого пролета послышалась нервозная чешская брань.
— Сергей Павлович…
— Отставить, стар-лей. Агата, сделай одолжение, сгоняй в мою каюту за коньячком. — Серб вопросительно посмотрел на Киру. — И двумя рюмашками. И лимоном. Спасибо.
— Есть, товарищ полковник! — Младший лейтенант Либа послушно сунула планшет под мышку и скрылась из зала.
— Рассказывай, Кира Витольдовна, что за пакет с госизменой и вооруженными формированиями с планеты Прамен? — Сухо спросил полковник, когда закрылась входная дверь. — У тебя какой приказ был? Доставить в Халлу, Суомен Маакунта. А ты куда Эркки отправила?
— Товарищ полковник, он Жан-Поля…
— Знаю. Все в порядке с твоим аналитиком. Двенадцать часов назад ему сделали операцию, зашили коронарку. В биогеле сейчас отмокает, через десять-пятнадцать дней будет как новый. В отпуск отправим.
— Но Эркки Аалтонен стрелял в офицера разведки…
— Ну и? Жан-Поль жив? Жив. Взять в себя пулю — иногда это тоже часть нашей работы. А ты, скажи честно, свои огрехи прикрыть хотела или за друга отомстить?