Часть V. Глава 2. ПРИЗНАНИЕ. О ПРИХВАТИЗАЦИИ. ОБМЕН ВПЕЧАТЛЕНИЯМИ
Выждав пять минут после того, как за Марио закрылась дверь, Лаура тихонько постучала:
— Не спишь ещё?
— Накуриваюсь до отхода. — Как и Филипп, Марио начинал и заканчивал день сигаретой. — Входи.
Лаура затворила за собой дверь, присела на краешек кровати, неодобрительно осмотрела плечи Марио и пощупала их рукой:
— Исхудал, исхудал, косточки торчат. Долго ещё у тебя этот четырнадцатичасовой график действовать будет?
— Нет, на следующей неделе вечерние разъезды закрываются. А ты о чём хотела спросить?
— Да так, — улыбнулась Лаура. — Ты в последнее время с Андреем не созваниваешься. И не встречаешься, наверное?
— Нет, он мне надоел. Просто невозможно, долбил, долбил, чтобы классику прочитал, — как о стенку горох: «Братья Карамазовы» слишком длинная, «Идиот» слишком скучная, «Преступление и наказание» уже прошли, а половину «Войны и мира» в прошлом году в кинотеатре смотрели…
— Да, плохо. Учитывая, что сегодня ты, как Безухов после плена, наслаждаешься душистым бульоном, то есть, прошу прощения, жареной картошкой с котлетами, и далее — чистой постелью, и вовсе недопустимо. Только мне почему-то кажется, что в том, что Андрей не прочитал классику, виноват всё-таки не он, а Филипп.