Часть I. Глава 5. ДОРВАЛСЯ...
Оживлённо болтая, в комнату вошли Лилия Андреевна и Света, сразу же принявшаяся раскладывать горячие пирожки по столам.
— Какие новости на первом этаже? — поинтересовалась Лидия Васильевна, оторвавшись наконец от бумаг.
— Да никаких. Все кроют Горбачёва на чём свет стоит — и поделом: полностью с ними согласна.
— Так кроют поделом, потому что вы с этим согласны?
«А Марина с успехом может заменить Свету по части ядовитых выпадов, — подумал Филипп, — все женщины таковы. Чему удивляться?»
— Поделом, потому что это глас народа. Я не против частного предпринимательства — наоборот, считаю, что его давно надо было ввести. Но когда кондитерская фабрика или целый квартал в Москве за копейки уходит неизвестно кому — это слишком.
— А что ты хочешь? — устало возразила Лидия Васильевна. — Раньше покрывали на тысячи, теперь — на миллионы. Вот и весь сказ.
— Ну и написали бы вместо «гласность и перестройка» «грабёж и обдираловка в десятикратном размере» — по крайней мере честно.
Марину нехорошие нововведения не занимали: она беспокойно перебегала глазами с Филиппа на Лилию Андреевну, читала во взгляде одного непонятное ожидание чего-то; в поведении другой, кроме равнодушия к сему ожиданию, не прослеживалось ничего подозрительного. Лилия Андреевна с видимым удовольствием расправлялась с пирожками и чаем:
— Светка молодец! С пылу с жару отоварилась.
— Фирма! — ответствовала та, налегая на свою долю.
«Мне надо было отказаться от плана, предложенного ею насчёт Марины, — думал Филипп. — Может быть, она ничего конкретного не имела в виду, а просто проверяла, соглашусь я или нет на какие-то меркантильные намерения, и, убедившись в моих прагматичности, эгоцентризме и в чём-то там ещё более мерзком (ну да: в сделке с совестью), решила со мной не связываться. Ну и я не буду, и совершенно напрасно копаюсь в чужой душе и психую. Никто из них не стоит ни малейшего волнения».
— Когда же вы едете осматриваться? — равнодушно спросил Филипп.
— Не знаю, я в Москве часто бывала и примерно представляю. Прежде надо Сашу отправить. Да ты не волнуйся: библией я тебя обеспечу.
Лилия Андреевна посмотрела на Филиппа ясным безгрешным взглядом; Марина напряглась; Света, которой надоело разыгрывать тихую паиньку, озвучила вопрос, вертевшийся на кончике языка у Филиппа, забывшего все свои соображения минутной давности:
— И только?
— Нет, Света, ты решительно несносна. Пойду курить в гордом одиночестве, — Филипп действительно рассердился и, выходя, довольно громко стукнул дверью.
— Одно хлопанье дверьми. Туда-сюда, пирожки, сигареты… Никто работать не хочет, — проворчала Лидия Васильевна.
— Кому нужны ваши отчёты? Всё равно везде развал и бессмыслица. Тоска зелёная… Поблудить, что ли, в самом деле. — Лилия Андреевна дополнила зевок грациозным изгибом и отправила в корзину смятую промасленную бумажку.