— Пока ещё не нашла достойную кандидатуру, — усмехнулась Катя. — А если серьёзно, у этого плана есть одно слабое место… нет, два… даже три.
— А именно?
— Трудно найти настоящую профессионалку. И тут, и там рассказывают всякие чудеса про одну, другую, третью, а, как доходит до дела, это всё либо куда-то испаряется, либо оборачивается пустой болтовнёй для легковерных дурочек. Кроме того, всё настоящее и действенное должно стоить очень дорого.
— Сколько?
— Не знаю. Сто, двести, пятьсот, может даже тысячу.
— Ну и ну!
— А гарантии, сама понимаешь, никакой, так что очень опасно. И последнее: когда ломаешь предначертания свыше насильно, пытаешься взять от судьбы больше, чем суждено, это всегда может аукнуться. Выскочишь замуж за своего Филиппа, а через полгода обнаружится, что у него рак в неоперабельной стадии, или, ещё хуже, на тебя саму свалится какая-нибудь хроническая болезнь. Ну, и так далее. В общем, большая гадость расплатой за незаслуженное счастье.
— А почему незаслуженное, если я люблю?
— Потому что желания даны человеку главным образом для того, чтобы они не исполнялись.
— Это несправедливо.
— А противоположное невозможно. Представь, все захотят повыскакивать замуж за красавчиков. Где ты найдёшь такое количество перлов? Все захотят стать миллионерами. Где ты найдёшь такое количество денег?
— Напечатаем.
— Так на следующий день буханка хлеба будет стоить тысячу рублей: кто же с миллионом в кармане будет хлеб печь? Превратится твой миллион в три десятки — и прощай, всеобщее благоденствие! Есть ещё третье — фрагментарно встречаться с Филиппом и ждать, что из этого получится. Только дождаться можно немногого, можно вообще ничего.
— А сама что посоветуешь?
— По мне, так лучше первое. Всё равно с девственностью надо прощаться. Будешь сидеть до тридцати-сорока лет и гордиться своим целомудрием? Никто тебе за это памятник не поставит. А мужика легче привязать, если с ним спишь. Даже если ни к чему не приведёт, получишь массу удовольствия.
— А если залечу?
— Есть противоядие. Аборт сейчас делают вакуумным отсосом — безболезненно, безопасно, но до этого доводить нет нужды. Отсчитай первые шесть-семь дней после менструации и семь-восемь до следующей. В общем, первая неделя после и последняя до безопасны. Для полной гарантии можешь принимать какие-нибудь таблетки — антеовин и тому подобное. Только они циклические, сразу после месячных в течение трёх-четырёх недель. Решишься — рассчитай, чтоб было безопасно, и действуй!
— Ой, не знаю. Может, и решусь. Ты мне пару бутербродов не сварганишь? — а то я страсть как есть хочу.
— Сейчас, если Вовка всю колбасу не умял. Выше голову, живём один раз!
«Она права — десять, сто, тысячу раз! — думала Марина через полчаса, раздеваясь в прихожей. — К чёрту дремучие предрассудки и свою непогрешимость! Надо только намекнуть поизящнее при следующей же встрече. Нет, и это не понадобится: весёлая компашка — и там всё решится. Как раз праздники на носу. Да здравствует Великая Октябрьская!»
На следующий день на работу Марина пришла оживлённой и улыбающейся; к её великой радости, Лилия, напротив, сидела с задумчиво-кислым лицом.
— Что это вы так грустны? Великие печали наползли? — поинтересовалась Марина.
— Нет, не великие печали, а великие перемены, и пока ещё не наползли, а только встали на горизонте. Муж из Москвы вернулся и выложил сверхсекретную информацию. По дружбе со всеми поделюсь. Кооперация неуклонно сползает в натуральный капитализм, из чего следует, что рано или поздно наше драгоценное СМУ перейдёт в частные руки.
— А что следует из вашего следствия?
— Что всё наше барахло вместе с нами в итоге ликвидируют. Оставят трёх-четырёх человек из всего штата, чтобы те делом занимались, а не этой дребеденью. В отличие от социализма, капитализм деньги на ветер пускать не будет.
— И это правильно? Я тут тридцать лет… — приготовилась охать Лидия Васильевна.
— Правильно. Все эти раздутые штаты, и не только у нас, а по всем конторам и институтам давно пора разогнать.
— Я тут тридцать лет… — набрав в лёгкие побольше воздуху, продолжила было Лидия Васильевна, но Света, пристально глядя на Марину, невежливо её оборвала:
— Если Филиппа как молодого специалиста первого отправят в отставку, мы все будем чертовски скучать. Марина уволится по собственному желанию — вся в слезах и растерзанных чувствах, Лилия Андреевна уедет в Москву, Лидия Васильевна уйдёт на пенсию, я выйду замуж, и наша милая компания благополучно развалится. Смерть и запустение… — в голосе Светы зазвучали наигранные гробовые интонации, но Лилия Андреевна не пожелала дослушивать страшилки:
— Именно Филиппа как молодого специалиста оставят: молод, энергичен, высшее образование, интересные идеи. Что же касается меня, то отъезд в Москву пока… немного откладывается. Я без сожаления расстанусь с этой никчемной бухгалтерией и стану внештатным сотрудником: буду поставлять новоявленному владельцу жирных клиентов. Только ты зря впала в такой ажиотаж: с нашей бюрократией мы тут спокойно сможем прозябать ещё года два-три.
Лицо Марины окаменело, словно гроза расставания уже загрохотала над её головой и заглушила радость по случаю долгожданного возвращения мужа соперницы; лицо Филиппа известия омрачили в несколько ином плане, но и он смотрел на Лилю с печалью, томностью и растерянностью во взоре. Не углубляясь в туманные перспективы родного СМУ, он вытащил Лилю на перекур.
— Что же теперь делать?
— Да то же самое. Ты хотел спросить «где»?
— Угу.
— Не волнуйся. Есть у меня одна старая знакомая, которая сдаёт нуждающимся парочкам квартиру на несколько часов.
— А как с ней связаться?
— Я давно с ней не встречалась, но её телефон где-то должен быть. Надо покопаться в записной книжке.
— А насколько велик её интерес?
— Это не твоя забота, раз я предложила.
— Нет, я так не играю.
— Да без проблем, не грузись. Она мне кое-чем обязана, так что раза два туда можно залететь бесплатно. Кроме того, и у меня можно, только днём. Захватим час до перерыва и час после, когда сиятельное начальство на объект уберётся.
— Значит, сегодня? Его сейчас нет.
— Сегодня не пойдёт: муженёк дома, подводит итоги. Что-то эта Москва по последним сводкам меня не особо прельщает.
— Ну и правильно. Обосновывайтесь здесь, раз всё знакомо, и ты никуда не исчезнешь. — Филипп ласково трепал чёрные волны Лилиных волос.
— Пока не исчезаю. Расскажи лучше, каким выдалось вчерашнее свидание.
— Да никаким: больше походило на официальный протокол.
— Тогда Марина сияет, не упиваясь прошлым, а рассчитывая на будущее. Видимо, на что-то решилась. Держись на дистанции и настороженно, до постели не доводи.
— Ещё чего не хватало!.. после тебя-то…
— Ой-ой! Вот подхалимаж!
— И ни чуточки.