Эти слова Buckland высказал в 1820 г. Они свидетельствуют о том, что в это время возник контакт между наукой и теологией, который послужил основанием натуралистической теологии, а компромис стал возможным, как подчеркивал Haber, благодаря как позициям Кювье, так и представителей теологии и геологии, вроде Buckland.
Лишь через 10 лет, то есть в 1830 г., появился первый том трудов Чарльз Лайела под названием “Основы геологии”, которые явились поворотным пунктом не только в самой геологии, но также и в биологической эволюции, благодаря влиянию, которое “Основы геологии” оказали на Чарльза Дарвина.
“SCALA NATURAE”
Когда во второй половине XIX века теория эволюции, сформулированная Чарльзом Дарвином, окончательно взяла верх в биологических науках и нашла живейший отклик также и в других науках, не исключая социальных, комментаторы старых авторов охотно доискивались в их высказываниях эволюционного содержания. Благодаря этому число предшественников Дарвина несоразмерно возросло, как среди древних биологов, так и философов. Поэтому в публикациях, изданных в пятидесятилетие опубликования “Происхождение видов”, то есть в 1909 г. среди предшественников Дарвина можно встретить много фамилий, которые по существу оказались там без достаточного к тому основания. Лишь столетний юбилей дарвинизма, который был отмечен несколько лет тому назад, способствовал основательной ревизии старых взглядов.
Рис. 1. Жорж Кювье (1799-1832); по J. Nusbaum.
Современные исследователи стали на единственно правильную позицию комментирования старых авторов так, как их труды могли читать, понимать и комментировать их современники, жившие в XVII или XVIII веке и находившиеся под могущественным влиянием взглядов и идей, которые в те времена были общепризнанны и приняты. Ярким примером ошибочного объяснения не только высказываний отдельных авторов, а также и идей, широко господствовавших в естественных науках, а особенно - в биологии, является эволюционное понимание концепции непрерывности цепи созданий или лестницы живых существ.
Понятие цепи созданий природы (Scala Naturae) по существу происходит уже от Аристотеля, который вообще никогда не высказывал эволюционных мыслей, в противоположность некоторым своим предшественникам предсократовского периода на поле философии природы. Аристотель считал, что природа состоит из целой цепи форм - от наиболее простых до наиболее сложно организованных. Нет четких границ между соседними звеньями этой цепи. Одни формы жизни связаны с другими без больших скачков.
Эту идею Аристотеля, что природа не совершает скачков (natura поп facit saltus) приняли его последователи - натуралисты, и эта идея стала господствующей в естественных науках XVII и XVIII веков. Обоснованию ее способствовали анатомические исследования, сравнивающие строения различных живых существ. Эта непрерывная цепь творений тянулась от минералов, кристаллов, простых форм жизни до человека, занимающего наивысшую ступень в этой иерархической лестнице. Не колебались даже итти дальше, ставя над человеком существа чисто духовные, к которым относили ангелов.
На этой лестнице человек, состоящий из телесной и духовной субстанции, занимает как бы исключительное место, и поэтому, как двойственное в этом смысле существо, может называться Homo duplex - человек двойственный. Отдельные звенья цепи, находящиеся по соседству, не связаны между собой генетически, а являются лишь выражением общего плана, которым природу наделила сверхъестественная сила.
Как подчеркивает L. Eiseley, вся эта цепь форм является статической. Идея лестницы живых существ не кроет в себе никакой эволюционной мысли. Да и вообще, как сказано в библии, свет существует так коротко, что не было времени на какие бы то ни было эволюционные процессы, а виды, живущие в настоящее время, в том же виде существовали от самого сверхъестественного их начала. Этот же автор указывает, что общепринятую иерархическую лестницу живых существ можно было бы заменить эволюционной системой лишь в том случае, если, с одной стороны, признать существование нашей планеты с незапамятных времен, а с другой - изменчивость организмов.
Укреплению и распространению идей непрерывной цепи существ природы в большой степени способствовали философские взгляды Лейбница (1646-1716), который вероятно происходил из семьи польских эмигрантов - Любенецких. Татаркевич пишет, что Лейбниц считает что: “каждое явление является индивидуальным, каждое отличается от каждого другого, нет двух одинаковых листков или капель воды, которые были бы совершенно одинаковы… Однако, хотя явления отличаются друг от друга, то все же близки друг другу, а в тех случаях, когда они недостаточно близки, то между ними имеются переходные формы. В природе нет скачков, есть только переходы. Явления составляют непрерывные ряды… Везде во вселенной господствует непрерывность, каждое явление - это переход между другими явлениями”. Это состояние вещей Лейбниц сформулировал, как закон непрерывности (lex continui).