– Нет, милорд. Но вас пригласили нанести визит лорду Пенуорти. Тон приглашения свидетельствует о том, что дело не терпит отлагательств.
Маркус удивленно изогнул брови. Он не общался с Пенуорти со дня похорон Джеффри, вот уже почти три года. Они, разумеется, вели переписку касательно вопросов политики, встречались в палате лордов, но тут было совершенно другое дело. Видимо, действительно произошло нечто из ряда вон выходящее, если его так неожиданно пригласили в дом бывшего наставника.
Маркус отложил салфетку и встал из-за стола.
– Спасибо, Бентли. Теперь я понимаю, почему плачу тебе непомерно высокое жалованье.
Маркус не успел и глазом моргнуть, как экипаж уже остановился у дома лорда Пенуорти. Несмотря на то что дом Пенуорти располагался не на Гросвенор-сквер, он был, с одной стороны, достаточно роскошен для члена парламента, а с другой – довольно уединен, чтобы скрыть от любопытных глаз тайные дела, которые вел его обитатель на благо Его Величества.
Если честно, Маркус любил и этот дом, и его хозяина, поэтому в приподнятом настроении выбрался из экипажа.
Но он предвидел, что хорошее расположение вскоре покинет его. Маркус прекрасно знал, что находится в сложном положении, поскольку ему придется отказаться от любого задания, которое, несомненно, попытается дать ему его друг. Но решение уже давно принято. Для Маркуса настал час приступить к обязанностям старшего сына в семье, а это означает отказ от любимых увлечений.
Особенно сейчас, когда некому будет занять его место, если он вдруг совершит очередную ошибку, которая обойдется весьма дорого. За время своей работы на британскую разведку он редко допускал оплошности, но одной-единственной оказалось достаточно. Именно из-за нее погиб его брат Джеффри.
Маркус поднял дверной молоток, обрушил его на дверь с силой настоящей кувалды, как будто этим ударом пытался выбить свои воспоминания. Он, конечно, не мог не согласиться, что время лечит, но по себе знал, что некоторые раны полностью не излечить никогда, а потому с горечью улыбнулся.
Дверь резко открылась. На пороге, держась за ручку, стоял мужчина, которого легко можно было бы принять за брата-близнеца Батлера, только голос у него был глубокий и глухой, какой и должен иметь дворецкий.
– Добрый день, милорд. Его светлость ожидает вас в библиотеке.
Маркус вошел в дом, решительно протянул свою шляпу и пальто, вместе с одеждой стряхивая с себя февральский холод. И машинально направился по коридору, не удосужившись подождать, когда его проводит слуга. И только тогда обратил внимание, что вокруг нет ни души. Даже дворецкий куда-то исчез. Атмосфера в доме была на удивление таинственной и приглушенной.
По всей видимости, то, для чего его пригласил Пенуорти, действительно важно.
Маркус вздохнул – он уже собрался с духом, чтобы отказаться. Украдкой проникать в дом, сидеть в ожидании целую ночь в какой-нибудь канаве с ледяной водой – вспоминая об этих подвигах, он и сам не знал, жалеет о прошлом или, наоборот, радуется тому, что оно миновало.
Он негромко постучал в дверь библиотеки.
– Войдите.
Отдавая должное атмосфере дома, Маркус беззвучно вошел, тщательно прикрыв за собой дверь. Он мало что мог разглядеть в полумраке комнаты, но улыбнулся успокаивающему запаху кожаных книжных переплетов и обшитому сосной камину.
– Чедвик, старина! Рад, что вы пришли.
Маркус обошел два вольтеровских кресла и поприветствовал своего старого друга.
– Я никогда не пренебрег бы вашим приглашением, – легко ответил он.
Он запнулся, стараясь откровенно не таращиться на собеседника. Бог мой, что случилось с этим человеком? Совсем недавно Пенуорти, хотя и был пожилым джентльменом, выглядел достаточно крепким мужчиной, а сейчас напоминал согбенного временем монаха. Когда он встал, стало заметно, что его седые волосы растрепались и обвисли, а глаза покраснели от усталости. И хотя он уверенно шагнул навстречу, его протянутая рука была скручена артритом, а все тело, казалось, было щуплым и состарившимся.
Разумеется, Маркус не мог спросить, что случилось, не мог даже показать, что встревожен. Поэтому он просто улыбнулся, пытаясь выдавить из себя какую-нибудь любезность.
– Отличный день, не так ли?
Пенуорти усмехнулся.
– И все? Никаких тебе вежливых комплиментов о том, как отлично я выгляжу?
Чтобы увильнуть от прямого ответа, Маркус махнул в сторону разбросанных на столе стопок бумаг.
– Навалились государственные дела?
– Не так чтобы очень, – ответил Пенуорти, дернув головой. – Я просто старею, да и кашель все почему-то не проходит. Коньяк?
– Благодарю. Прошу, позвольте мне поухаживать.