Да, платил действительно он. И все чеки на его имя, но мы же его семья…
— Я же здесь прописана, вы не имеете права! — вставляю я, видя, что Маришка проснулась от крика свекрови.
— Прописана? Дорогуша, ты больше здесь не прописана! Забыла, как отдавал паспорт Ване на оформление?
Понимаю, что Ольга Петровна не врет. Ваня действительно брал мой паспорт, прямо перед тем, как я уехала рожать. А после этого я в него не заглядывала.
О боже!
Роюсь в сумке и под крик Марины разворачиваю паспорт.
Да, прописка по адресу маминого дома.
Не знаю каким путем, но у нее получилось провернуть все это пока я была в роддоме. И все это с позволения Вани.
Голова начинает кружиться, а я облокачиваюсь об стену.
Они меня предали. Муж меня предал.
Будто в подтверждение моим мыслям, она достает бумаги и бросает их мне.
Даже не нужно смотреть. Я знаю, что там написано.
Глава 4.1
***
— Чего, не ожидала? Ишь, ушлая какая! Вот Ульяна у Ванечки была, совершенно другая! Вот она бы никогда…
— Замолчите! — не выдерживаю я грязи, которую льет свекровь. — Хватит! Скажите просто, где он похоронен!
— Я его кремировала! — выплевывает Ольга Петровна.
Поднимаю на нее глаза и вижу, что в них нет ни капли сожаления. Ни боли от утраты сына, ни любви к продолжению ее рода — внучке.
Что ж она за человек то?
Двигаясь словно на автомате, я беру переноску с кричащей малышкой и выхожу на улицу.
Там сажусь на лавочку и долго качаю Маринку, подвывая вместе с ней.
У меня больше нет семьи. Нет мужа, нет дома. Ничего нет. А была ли она вообще, эта семья?
Если Ваня так просто меня обманул. Зная, что я ношу его ребенка, что я завишу от него…
Нет, я не могу этого понять. Не могу в это поверить. До последней нашей встречи он смотрел на меня так искренне, говорил, что любит. Неужели, все было враньем?
Маринка, наконец, засыпает, и я тянусь за телефоном, чтобы вызвать такси.
Машина приезжает быстро, и вскоре я оказываюсь дома, расплатившись почти последними деньгами.
Нужно было бы заехать еще в кучу инстанций, решить вопрос с выплатами, но Маринку нужно уже кормить, да и сил почти не осталось. Ровно как и желания что-то делать.
Я просто разбита. Вся моя жизнь — сплошное вранье. Разве может человек, признававшийся в любви, деливший со мной постель, невзгоды и тяготы все эти годы, оказаться предателем?
Или Ольга Петровна снова пытается нас рассорить. Зная, что Ванечка уже ничего не скажет?
Я ставлю переноску с дочкой на столик и быстро переодеваюсь. Сделав бутылочку смеси, я кормлю малышку, пытаясь не плакать.
Слезы сами льются рекой. Мне так плохо, что хочется выть. Хочется свернуться клубочком на кровати и заснуть, больше никогда не просыпаясь.
Маринка прикрывает глазки в полудреме, а я ложусь рядом. Истерика накрывает с новой силой, но дочка, будто почувствовав, начинает громко плакать.
— Ну тише моя хорошая, тише!
Мне кажется, у меня нет сил даже держать ее. Я вот-вот потеряю сознание от бессилия. Плачу вместе с ней, нося дочку из угла в угол.
— Пожалуйста, поспи, пожалуйста… — реву я, роняя слезы прямо на пеленку.
Но дочка не слышит. Она кричит все громче, и я чувствую, что больше не могу.
Тут слышу стук в дверь и вздрагиваю.
Нет, только не Сергей. Не хочу никого видеть! Не хочу!
Видимо, я это прокричала, так как мужчина тут же занесся в дом с взволнованным взглядом.
— Что случилось, Алена?! — спрашивает он, смотря то на меня, то на Маришку. — Что-то с дочерью?
— Нет… — выдавливаю я из себя, пряча взгляд. — Уходи, Сергей…
— Ну уж нет! Я тебя в таком состоянии не оставлю! — упрямо твердит он.
— Я в нормальном состоянии! Уходи! — кричу я, душа в себе слезы.
Я понимаю, что меня прорвало. Та истерика, которая не случилась после выписки, накрыла меня сейчас. Я не хочу, чтобы хоть кто-то видел мою слабость.
Сергей подходит ближе и заглядывает мне в глаза.
— Алена, я никуда не уйду! И ты не в нормальном состоянии! В таких случаях женщины убивают себя и малышей своих, понимаешь? Я не допущу подобного!
— Я не сумасшедшая! — плачу я.
Мужчина обнимает меня за плечи, стараясь не прижать Маришку и шепчет.
— Конечно, нет! Ты просто очень уставшая, чем-то сильно расстроенная женщина. Алена, давай мне малышку! Помнишь, у меня получилось успокоить ее?
Я поднимаю взгляд на Сергея и прижимаю Марину к себе.
— Я в порядке! Не нужно! — трясущимся голосом выдыхаю я.