- Именно.
- Не лучшая перспектива. Давай делать таймауты на болтовню о погоде? – стараясь иронизировать, в голове искала я выход из создавшейся конъюнктурки.
- Я жду четкого и прямого ответа. Единственное, что меня обычно сильно волнует, и на что я могу отвлечься – это курс доллара или наших акций, но даже на них мне сейчас наплевать, настолько я жду правды. – мы посмотрели друг на друга, протяжно и хлестко. Даже в воздухе что-то как будто звякнуло.
- Правды? Йесон его отец, и других вариантов быть не может. – я отвернулась к планшетнику.
- Я спрашиваю не о том, на кого он записан, а о его биологической принадлежности. Он мой сын!
- Да кому какое дело до какой-то спирали с хромосомками, или что оно там в себе содержит? – вновь отложила я занятие. Донун барабанил пальцами по подлокотнику между нами. – Обычно что-то выясняют для того, чтобы начать действовать. Я очень надеюсь, что ты не собираешься ничего менять в наших судьбах из-за новых сведений. Ты же понимаешь, что это напрасная трата времени и душевная травма для многих, если это всплывет вот так…
- А кто ещё из нас четверых не знает? Йесон?
- Мы никогда не говорили об этом. – моя речь стала медленнее. Мне всегда было болезненно обсуждать осведомленность Йесона в этой связи. Он обожал Джесоба и никогда не делал различий между ним и родным Донмином. Я помнила, как он гневно запрещал говорить о том, кто настоящий отец мальчика. – Не знает Джесоб! И вот он-то не должен узнать никогда! Он вырос и растёт с Йесоном, он любит его, для него он отец, и никто больше.
- Он и меня любит! – заверил ревностно Донун. – Мы же с ним друзья! Кто учит парня правильным установкам? Дядя Донун! А дядя оказался и не дядей вовсе, а папой родным…
- Усмири свои амбиции и пойми, что главное в этой ситуации – ребенок! И для него слом его семьи будет психологическим кризисом! Причем тут твоё отношение? Ты здоровый мужчина и способен уже смотреть на всё нормально, а Джесоб должен вырасти в стабильности и без стрессов!
- А жить в обмане – это нормально? Или огорошить его лет так в двадцать?
- Никогда! – я разозлилась, хоть и не повышала голоса, чтобы весь боинг не слушал нашей сериальной эпопеи. – Что ты привязался к нашему сыну? Заведите себе своих! Хоть десять!
- Так! – поднял строго Донун палец, почти надув щеки от злости. Но тут же их сдул. – Таймаут?
- Таймаут. – согласилась я, прикрыв глаза и откинувшись затылком на подголовник. – Интересно, какая погода сейчас в Сингапуре? Я надеюсь хорошая, потому что ещё и климатических дрязг мне не хватало.
- А почему Йесон-то опоздал? Я надеялся застать вас обоих.
- Что-то с американскими партнерами, которые днем у вас там были. Пришлось переоформлять и ехать в банк заново ставить подписи. Как-то так. Я мало в этом понимаю.
- Ах, эти начудили, ясно. Я знал, что не мы. – горделиво собрался опериться Донун, но словно подавившись языком выпучил глаза. – Если заново надо ставить подписи, то должна быть и подпись от «Бест-сити»… отец в Европе сейчас, я тут… блин!
- Что, думаешь Сору дёрнут? – повела бровью я. – А она, говоришь, захворала?
- Да не то чтобы… - он всплеснул руками, выдавая истину. – Мы поругались из-за всей этой ситуации с Джесобом, что напрасно таить. Так что поставить подпись доедет. И в этом своём настроении налетит на Йесона, зашибись!
- Да, Йесон… - я вспомнила своё мимолетное предположение о том, что он специально задержался, дабы отдохнуть от меня. Фантастика, конечно, но тут ещё и жена Донуна осталась дома… что за предательские мысли лезут в голову! Важнее сейчас то, что она может наступить на его больную мозоль и невпопад начать выяснять об отцовстве. Не хотелось бы, чтобы до кого-нибудь дошла информация, как осуществлялось зачатие. Но Йесон точно не проболтается.
- Надо ей позвонить… - мой сосед сделал уверенное движение рукой, но так же уверенно её остановил. – Нельзя же включать тут! Черт, ну черт! И ещё шесть часов нельзя будет!
- Что ты так нервничаешь? – заметила я, как поджимаются его губы и пальцы, до того беспокойно постукивающие, сжались в кулак.
- Ничего. – едва не огрызнулся он, но сдержался. Со мной он до сих пор всегда был вежлив.
- Да ладно тебе, я же не совсем наивная. – выдохнула я, похлопав его ободряюще по тыльной стороне ладони. – Я понимаю, что Сора бросилась прикрывать Йесона от пули не из-за преданности делу и любви к фирме. Она ведь к нему что-то испытывала, когда работала у него.
- Это было давно. От той привязанности ничего не осталось. – Донун отвернулся, осмотрел проход, устремил взор к горизонту, откуда обычно везут еду. В общем, вел себя на все сто как тот, кто говорит не то, что думает.
- Ты ревнуешь, это видно! – не издеваясь, а напротив, стараясь поддержать, озвучила я. – Думаешь, мне тут совсем весело? Твоя жена молодая, красивая и стройная девушка. Если бы я не была обязана ей жизнью Йесона, я бы ещё тогда с ней крупно повздорила по поводу того, какого хрена лысого она сидит в приёмной моего мужа?
- Но Йесон-то ведь никогда в неё влюблен не был! – как обделенный, оскорбился Донун.
- Не был… - «наверное», договорила я про себя. Разве могла я залезть в мысли Йесона? Его отношение ко мне не менялось ни на секунду и ничего не заставляло усомниться в его любви. Но зная этого мужчину можно было предположить что угодно. Он превосходно притворяется, лицемерит, скрывает, обманывает. Он как Мефистофель. Ты думаешь, что он охотится только за твоей душой, а у него таких уже вагон и маленькая тележка. Темная, закрытая от меня сторона его жизни, всегда оставляла во мне кроху сомнений. И до этой минуты эта пикантность разжигала пламя страсти. А сейчас полено полетело в костер ревности. Я впервые за девять лет ощутила укол ревности! Дожила. – Но, ты знаешь, когда мужчина долго придерживается одного курса, то он легко может устать, в конце концов…
- Так, хватит! Конец таймаута! – замахал руками Донун. – А то я уже сижу и начинаю думать, что она специально устроила скандал, и у неё с Йесоном было спланировано рандеву.
- Вот же дрянное дело, - округлила я глаза, ушам не веря. – Я подумала примерно о том же самом.
- Это знак чего-то? – мимика охранного добермана намекнула мне, что лучше не подливать масла в огонь.
- Да, это знак, что мы параноики. Конец перерыва! Так что там о Джесобе? – я не знала уже, что для меня теперь более мерзкая тема. Обе были просто оторви и выкинь, и навек забудь.
- Он мой сын, что тут ещё скажешь? Но ты права, я не должен доискиваться правды ради него… но оставить всё как прежде вряд ли возможно. – я пожала плечами. Я не видела причин, чтобы менять что-либо. Все мы взрослые, все просто закроем ротики на замочки и будем жить, как жили. – Почему ты не сказала мне тогда? Сразу же. Или ты не знала? Когда ты сама узнала, что я его отец?
- Однажды… просто поняла. – передо мной вновь возник тот день, тот ужас открытия, тот шок, те слёзы. Чунсу и наш побег, и угрозы Йесона. Веселенькое было времечко.