Таким же тоном Витя о наших детях говорит. С лёгкой отцовской гордостью.
– Это, конечно, всё меняет, – хмыкаю. – А жена потерпит.
– Откуда мне было знать, что ты приедешь? – Витя качает головой. – Полюш, я знаю, что в твоих глазах я подонок. И отчасти ты права. Но не вешай на меня все грехи. Я приехал помочь, разобраться с проблемами. Я не знал, что ты примчишь. Ты не выходила на связь, болела. Захар меня даже на порог не пускал, от лекарств отказался.
– Лекарств?
– Я привозил. Знаю же о твоих мигренях…
– Это неважно. Не уводи тему, Виктор.
Муж немного скалится, стоит его полным именем назвать. Язык чешется от желания отчество добавить.
Максимально подчеркнуть дистанцию между нами.
– Назар племянник твоего лучшего друга! – напоминаю я. – И ты…
– Да, – сокрушённо вздыхает муж. – Именно поэтому я тебе не показывал свидетельство. Ты бы сразу поняла, у тебя слишком хорошая память. И тогда бы ты ещё больше убедилась в том, что я тебе вру. Хотя это не так.
– То есть Лёня скромно молчал всё это время?
– Он сам не знал. Они с Марго давно не общаются, практически прекратили общение. Племянника он видел пару раз в жизни. Ещё мелкого.
– Ммм. Как удобно.
– Но это так. Они же не родные, двоюродные. Интересы сменились, разошлись по разным дорогам. И всё.
– И он ни о чём не знал. И на схожесть глаза закрыл. И не заметил, что ты его сестру тогда обхаживал и увёл.
– Об этом, – муж крепко сжимает челюсть, на меня не смотрит. – Он знал. Но и только.
Я рвано дышу. Пальцами цепляюсь за край стола, чтобы остаться в сознании. Не срываться снова в океан апатии и непонимания.
Витя говорит уверенно, невольно начинаешь прислушиваться к его словам. Но после…
После ледяной водой смывает всю эту ложь.
– Почему тогда ты притащил Назара? В такой день… – хмыкаю я.
– А куда мне было его девать? – искренне удивляется Витя. – Поль, я в шоке был. У меня, оказывается, сын есть. Который пошатнул бы нашу семью. Но мой ребёнок, моя кровь… Я не мог просто отмахнуться. Где-то бросить.
– А теперь везде за собой таскаешь?
– Так получилось. Мы ездили в больницу, там… Неважно. Я заехал сюда, чтобы с пожаркой решить всё. Искать няню на пару часов было бессмысленно и долго.
– Мог к своим родителям отвезти. С девочками они всегда помогали.
– Мои родители…
Муж внезапно усмехается. Качает головой, словно что-то смешное планирует рассказать.
– Мои родители ещё немного и к твоим переедут, – хмыкает Витя. – Вместе оборону держать будут, чтобы я к тебе не добрался.
– Что? – я свожу брови на переносице, теряюсь от такого заявления.
– Мама и рада, что у неё ещё внук появился, и в шоке. И в глубокой обиде, что я тебя обманул. Женская солидарность проснулась. Она заявила, что меня не подлецом воспитывала, и сказала, что ей нужно время. Отец… В более грубой и сдержанной форме, но похоже.
Я нелепо хлопаю ресницами. Не могу уверить услышанному. Родители Вити не рады? Разве они сами не говорили постоянно, что внука хотят?
Вот, готовенький, ждать не надо.
Но удивляют своим поведением. Конечно, Доронины всегда ко мне тепло относились, как к родной. Но чтобы так…
– Ладно, – я вздыхаю. – Это неважно. Сегодня я заеду за вещами. Если ты не надумал дом освободить.
– Поль, это глупо… В доме для детей больше места, свежий воздух. Мы же только заехали.
– Тогда ты съедешь? Оставишь дом нам?
– Нет, – категорично. – Я хочу, чтобы мы жили все вместе. Попробовали наладить всё. Обсудили. А не просто поставили точку.
– А я как раз хочу поставить точку, Вить. Ты изменил мне и врал. Я ни капли не верю в твою историю.
Это видно по тому, как себя Назар ведёт. Мальчик не боится чужих людей, спокойно общается с отцом. Знает о нём всё.
А как он на празднике себя вёл…
Нет, так с новыми людьми не общаются.
– Поэтому давай обсудим мирный развод, – предлагаю я. – Поделим всё нормально, обсудим опеку и…
– Нет. Мы не будем, – скалится муж. – Сначала мы попытаемся всё наладить.