– Тогда почему ты не покажешь мне свидетельство о рождении Назара? Назови мне адекватную причину, и тогда мы обсудим всё завтра.
Не обсудим. Если муж отказывается куда-то уезжать, то это сделаю я. Малышки любят проводить время на даче моих родителей. Уеду сегодня же. А после буду разбираться, что делать.
Витя не отвечает. Вместо этого мы оба обращаем внимание на шум в коридоре. Крики.
– А я тебе сказал, Олег, – разносится басистый голос моего отца. – Если ты ещё раз станешь у меня на пути…
Дверь в кабинет с грохотом открывается. Чуть не бьёт по Вите.
Я с лёгкой кровожадностью думаю, что жаль. Может, мне легче бы стало?
– Что тут происходит? Что у вас за разборки? – гаркает мой отец, опираясь на трость.
Недавно он попал в аварию, после чего пережил операцию на колене. Двигаться ему сложно, но при этом папа делает вид, что всё хорошо.
Не любит слабость показывать.
– Я тебе говорю, не надо им мешать, – ворчит мой свёкор.
– А что? Смотреть, как твой сын Полину тащит? Непонятно что за ссора у них.
– Ты что?! – тут же выступает свекровь, повышая голос на несколько октав. – Витя никогда бы не обидел Полю!
Кабинет наполняется голосами и обвинениями. В балаган превращается. У меня начинает давить в висках. С силой, предупреждая о мигрени.
– Так! – я повышаю голос, прекращая этот хаос. – Хватит! Мы как-то с Витей сами разберёмся. Пап, он ничего не сделал. Тёть Марусь, он как раз таки обидел. Но, как я и сказала, наш развод – наше дело.
– Какой развод? Вы чего удумали!
– Дядь Олег, – продолжаю, игнорируя вопросы. – Я попрошу вас тоже уехать. Может вы на сына повлияете. Объясните ему, что выгонять жену с детьми из дома – плохая идея.
– Я тебя не выгонял, – цедит Витя.
– А что это? Либо мы с малышками уезжаем, либо ты с сыном!
После моего вскрика комната наполняется тишиной. Тягучей, плотной. Аж не по себе становится.
На меня все пялятся, будто под кожу пробираются. Мои слова анализируют.
– Просил же, Поль, – сокрушённо выдыхает муж.
– Как? – охает свекровь, хватаясь за сердце. – Это… Тот мальчик… Я же говорила похож, Олег. Но… Вить, у тебя есть сын?! У нас – внук?!
Балаган усиливается. А я понимаю, что родители мужа действительно не знали о внуке.
Свекровь охает и ахает. Причитает. На меня смотрит с подозрением. Словно… Понять пытается, когда я родить тайком родить успела.
Но всё понимает, за сердце хватается. Явно, факт неверности Вити её сейчас сильнее цепляет, чем появившийся внук. Ну, почти.
– Внук, – головой качает. – Как же так… Ты как же так…
Отец Вити более скуп на эмоции, но тоже свои пять копеек вставляет. Вместе с женой наседают на сына, пытаясь разобраться.
Только мой папа тихо стоит. С шоком наблюдает за этим. А когда я двигаюсь на выход из кабинета – за мной идёт.
– Ты как, Полин? – приобнимет меня рукой. Внимательно в лицо всматривается. – Ты когда узнала?
– Только что. Это… Ох, пап.
Я прижимаюсь к папе, пока он меня по голове гладит. Молча, не обещая, что всё хорошо будет. Но просто поддерживает, подставляет своё плечо.
На секунду позволяет снова оказаться маленькой и глупой, когда со всеми проблемами – к родителям. И они решают, а мне даже думать не нужно.
– Пацану сколько? – уточняет папа. – Если Витёк просто молчал или не знал…
– Он изменил мне! После начала наших отношений уже…
– Понял. Мне ему врезать? – предлагает отец. – Или костылём по башке тупой надавать могу.
– Папа! Я тебя люблю. Не надо Витю бить, он того не стоит. Лучше… Я хочу уехать отсюда. Кажется, он не собирается, а я… Не могу тут. Выслушивать его оправдания.
– Давай, иди собирай моих мартышек. К нам поедете, без разговоров. А там посмотрим, что дальше делать.
– Спасибо, пап!
Я целую его в колючую щеку, вытираю след от помады с седой бороды. Заряжаюсь энергией от такой поддержки. Даже мигрень на секунду отступает.