Образ изменился мгновенно.
На что только не пойдешь, чтобы очаровать понравившуюся девушку. Но сейчас не об этом.
– Какой я неуклюжий, – усмехается с явным весельем. – Мелочи, моя дорогая, не суетись, – мягко произносит, когда я беру с рядом стоящего стола небольшое белоснежное полотенце и пытаюсь ему помочь – промокнуть искрящиеся на свету капельки.
– Хорошо, – соглашаюсь немного смущаясь.
Сама не знаю, что со мной происходит.
Излишне нервничаю.
Где же Марат?
У меня нет желания понравиться Закирову или провести на него впечатление. Просто моя тайная душа мечется и не знает куда себя деть.
Вихрь эмоций, что кружит меня в последние дни, не позволяет мыслить здраво.
Постоянно хочется плакать, то от счастья – несмотря на все разногласия, у нас с Маратом получилось крошку зачать, то от немыслимой боли – я не могу ему об этом рассказать.
Тайна гложет. Непроизнесенные слова жгут язык каждый раз, когда мужа вижу. Мне отчаянно хочется ему рассказать хотя бы для того, чтоб реакцию увидеть. Но не решаюсь.
Тереблю обручальное кольцо на безымянном пальце.
Подобный невроз мне несвойственен.
В последние годы нам с Маратом часто приходилось посещать подобные мероприятия.
Умение преподать себя – одно из самых важных. Закрытым ртом можно скрыть некоторые недостатки умственного развития, а вот плохая осанка и неумение держать лицо – всегда на виду.
Расправляю плечи. Стараюсь спокойствие источать.
Выходит с трудом.
Во внутреннем дворе, куда меня приводит Закиров, по обеим сторонам от прохода располагаются в два ряда шале. Небольшие, но с виду очень уютные. У каждого открытая веранда имеется. Разглядываю ближайшее. С включенной подсветкой по всему периметру оно выглядит сказочно.
Всматриваясь в темноту, замечаю слабые мерцания. Мимолетные вспышки неуловимых огоньков. Они то тут, то там появляются.
– Заметила, да? Это светлячки. Их завезли специально по причине праздника.
Мои брови немного ползут вверх. Сейчас для светлячков, скажем так, не сезон. Они ведь живые, хоть и недолог их час.
Озвучиваю свои мысли Закирову, но мужчина отмахивается, дескать, ничего, клиринг всех поутру найдет и уберет, главное – в оборудованном под фотозону участке сейчас красиво. Жуки именно оттуда прилетают. Предлагает мне пройти туда и сделать снимок с именинником. Шутит, что такую честь только мне и оказывает за весь вечер. Отказываюсь, стараясь при этом не обидеть.
Закиров запросто соглашается, давая понять, что не так уж и хотел оказаться в свете софитов.
– Дальше сад и зона бассейнов располагается. Недавно реконструкцию прошли. Пойдём, я покажу. Тебе должно понравиться, – обращается ко мне так, словно мы с ним друзья закадычные.
– Неудобно как-то…, – ноги отчего-то не слушаются.
Натянуто улыбаюсь и оглядываюсь мимолетно.
Почему именно сейчас Марат занят?! Никогда раньше он не выпускал меня из виду так надолго!
Резко ощущаю незащищенность полнейшую. Такое со мной впервые с момента свадьбы.
Раис Рамилевич наклоняется ко мне. Он так близко, что кожей ощущаю его дыхание.
– В смысле? Почему неудобно? Здесь всё моё, Авророчка! Абсолютно всё! – в голосе нескрываемое превосходство.
Он оглядывает всё вокруг, после чего его глаза возвращаются ко мне и прилипают намертво.
Ежусь под столь откровенным взглядом.
Выражение лица у мужчины такое, будто тут ему принадлежит всё, в том числе люди. И я тоже.
– Давайте вернемся, – прошу его, стараясь аккуратно руку освободить.
Он продолжает держать, лишь перехватывает.
После его пальцев на моем запястье непременно следы останутся.
– Марат своей вспыльчивостью тебя выдрессировал? – в голосе Закирова проскальзывает насмешка, и я краснею.
Со стороны может показаться, что он прав. Но все годы совместной жизни дело было в другом.
Я не боялась, что муж меня отругает или применит физическую силу. Нет! Не расстраивать его было моим сознательным выбором. В свете последних событий это прозвучит смешно, но мы любили друг друга.
Всегда любили. С первой нашей встречи.
Я так была счастлива, когда он вернулся за мной…
Неуместные сейчас воспоминания прорываются в сознание яркими вспышками. Ранят, заставляя моё изможденное сердце болеть с новой силой.
Марат и есть самая яркая часть моей жизни. Возможно, таковой и останется, ведь комочек внутри меня – его часть.
При мыслях о малыше накрывает волна неконтролируемого страха.
Господи! Почему я тут нахожусь?! Зачем пошла с Закировым на улицу? Понятно, что отбиваться от него нельзя, меня бы не поняли, но зачем его общество мне?!