Серега пришел в себя, как ему показалось, через минуту. Сколько прошло времени, он не знал. Первое, что он почувствовал, была мокрая и приятно холодная трава — она щекотала ноздри. Было свежо. Серега осторожно попытался открыть глаза. Левый глаз не открывался, правый смутно видел одинокий фонарь в углу двора и темные окна его квартиры на третьем этаже уже изрядно обветшавшей хрущевки. Озноб прошел по всему телу, до пояса он был практически голый. Только брюки от костюма грели тело. Серега приподнялся на локте, кажется, руки целы. Уже хорошо. Теперь надо проверить ноги, Серега пошевелил пальцами ног, попытался согнуть в колене, все работало. Он еще немного полежал на травке, приходя в себя. Постепенно вернулась память о том, что произошло. Волна ярости охватила Серегу, суки, подумал он, подонки, во дворе, где прожил 20 лет, где каждая собака меня знает! Но было уже понятно, что это явно профессионалы. Видимо, вели его от ресторана или от киоска у метро.
Первым желанием было постучаться к тезке на первом этаже, капитану милиции, зам. начальника местного отделения. С Серегой они раньше не то чтобы дружили, а так, иногда по-соседски пивко потягивали, да и младшие дети в одной школе учились. Да что Серега-тезка сделает, если на крики даже не выглянул! Бросится искать бандюг, размахивая своим макаровым, что ли? Скорее, просто водки нальет и скажет: "Ну, жив, и, слава богу".
Когда Серега постучался в дверь, сын и его жена сначала не хотели открывать, голос был незнакомый. Спас дверной глазок, хотя то, что они увидели, с трудом можно было назвать Серегиным лицом. Оба глаза заплыли, все было в крови, нос набок. "Скорая" приехала на редкость быстро. Оставшиеся две недели Серега провалялся на больничной койке, поправляя здоровье и по полной программе вдыхая больничные запахи. Лечение было простое: мутный чай, таблетки аспирина и капли в глаз. Все обошлось на редкость удачно, только нос не вставал на свое законное место, но доктор сказал, что если без операции, то надо делать специальный массаж и через пару месяцев все пройдет.
Время в больнице прошло весело. Сын привез телевизор. Дочь, которая несколько лет назад очень удачно выскочила замуж за богатого бизнесмена и души в нем не чаяла, приезжала с термосами горячей пищи и подарила новый мобильник вместо украденного. Так что Серега, лежа на больничной койке, позванивал своим старым знакомым и отменял назначенные уже встречи, ссылаясь на бешеную занятость. Жене он позвонил, как только начал говорить нормально, без пришепетывания. Удивительно, что челюсть и зубы все были целы, видимо Серега все-таки отбивался, по крайней мере, закрывал лицо руками. Жена, женщина впечатлительная, наверное, упала в обморок на том конце провода, когда Серега сказал, что он потерял свои шикарные за 100 баксов очки для чтения. Но это было не все, и по его голосу она поняла, что что-то случилось. Пришлось сказать. Она хотела бросить все и рвануть к нему, но Серега, конечно, был категорически против. Во-первых, зачем деньги тратить, пригодятся, во-вторых, он сам скоро приедет. А самому подумалось: "Вот ведь, блин, какая жена попалась, волнуется за него, другая бы обложила по полной программе за утрату бдительности и потерю денег".
Сосед по палате, Владимир Анатольевич, попался знатный старикашка, бывалый полярник и балагур. Так что время прошло в рассказах о дальних странах и морях, под спиртовую настойку шиповника по 10 рублей, которую заботливо продавали прямо на первом этаже в аптечном киоске. Денег на первое время привез банкир, он же заблокировал кредитную карточку Сереги и выделил свою машину для передвижения по городу после выписки. Все-таки хорошо иметь друга-банкира. К десятому дню больничной жизни, Серега пошел на поправку. Он это легко определил, поскольку стал засматриваться на медсестер в коридоре и чистить зубы. Самое главное было успеть выписаться — так как обратный билет был на фиксированную дату, а задерживаться в стране, где запросто могут вот так надавать по морде и прямо с тела сорвать итальянский костюм, он не хотел.
Трансмиссию так и не починили, просто подтянули болты и прокладки, чтобы не капало. "Ну и хорошо, — подумал Серега, — подкопим денег и отремонтируем через пару недель". Пора было возвращаться к насущным маркетинговым делам. На сегодня пиццы нет, выходной, надо проехаться по "родному" русскому району — собрать половую прессу — так ее презрительно называл редактор одной из двух платных русских газет. Остальные издания ничего не стоили и валялись обычно на полу в любом русском магазине.