Серьёзность в её голосе, заставила меня вздрогнуть. Сейчас, она действовала так, как будто мы никогда не знали друг друга.
– Понял, - ответил я.
Она захлопнула дверь ванной за собой.
* * *
Час спустя мы припарковались напротив детской площадки в Центре Южной Филадельфии. Улицы были переполнены, машины сигналили в поисках парковочного места. Парковку в городе было практически невозможно найти без повреждения машины или драки.
Мой старый сосед, Алонсо, итальянец с тёмными волосами на грани поседения, приветствовал меня, притянув о объятия.
– Лука, мой мальчик, - сказал он. – это было слишком долго. Я очень часто видел твоих братьев, но не тебя.
– Спасибо, Алонсо. Всегда рад видеть тебя, - Я похлопал его по спине и засунул в карман несколько сотен. – Передай Анне и Габриэле «Привет».
– Конечно, парень.
Его губы раздвинулись, и даже не взглянув, я понял, что он заметил Иззи.
Я обернулся, смотря на её длинные ноги, когда она выползала из машины.
Всё время, когда мы останавливались на светофорах, я не мог не смотреть. В джинсовых шортах и белом топе с открытыми плечами её кожа светилась. Её соски выпирали из её лифчика и, когда солнечный свет посветил прямо на неё, я подумал, что увижу розовую плоть. Или, может быть, я просто вообразил это.
И я уже забыл открыть ей дверь. Ещё один промах.
Ей нужен был новый и улучшенный Лука, не старый бабник. Всё же у меня были манеры. Ма научила меня многому. И я не оказывал Иззи уважение, из-за чего бы огреб от матери.
Я подбежал к Иззи, предложил руку и помог выбраться из машины. Улыбка заиграла у неё на губах, когда наши тела соприкоснулись. Её взгляд упал на мои губы, а дыхание сбилось на секунду. Тогда она сделала шаг назад, будто признавая, что сделала ошибку. Не одна девушка не навевала на меня чувство волнения и неадекватности в одно и то же время.
Она в замешательстве посмотрела на кирпичный дом.
– Где мы?
– Я здесь вырос. И это Алонсо. Он жил здесь ещё до моего рождения.
Я указал на него и он кивнул прежде чем войти в свой дом.
– Должны ли мы? – я поднялся выше на две ступени и открыл экранную дверь.
Иззи придержала её открытой, её грудь коснулась моей спины, когда я вводил код, чтобы открыть главную дверь. Я не хотел двигаться. Чувствуя её тепло, от которого я не хотел избавляться, заставило моё сердце ускориться.
Мы зашли в дом, и я посмотрел на её лицо, когда она осмотрелась вокруг. Впереди была лестница на второй этаж. Напротив была гостиная с окнами, выходившими на улицу. Каждая комната выходила из другой, исключая кухню, которая выходила из столовой по другую сторону коридора.
Иззи повернулась лицом ко мне, её брови приподнялись.
– Я не понимаю. Почему я здесь?
– Считай, что это поездка - прогулка по воспоминаниям.
Она повернулась в сторону кухни, чувствуя себя как дома и по пути разглядывая на семейные портреты. Подходя к столовой, она взяла фотографию меня и моих братьев. Её глаза загорелись и она повернулась ко мне.
– Где было сделано это фото?
Я взглянул на золотую рамку и изучил коренастую десятилетнюю версию себя. Я сильно изменился с того времени. Кусок мяса свисал над нашими головами, а на наших лицах были глупые улыбки.
– В итальянском гастрономе, где Ма любила покупать мясо. Ма брала нас с собой в магазин раз в неделю. В тот раз мы пошли в пекарню за свежим хлебом и выпечкой. Это было тем, что мы любили делать каждую неделю.
– Ты был милый, когда был маленьким, - она сверкнула быстрой улыбкой, смотря на меня.
Иззи подняла другую рамку с фото моей семьи в полном составе, когда мы были на благотворительном вечере с Иззи и её дедушкой. Мой отец держал поднятый стакан в воздухе и Анджело Ринальди сидел рядом с ним, слушая тост.
– Ты помнишь то время, когда мы потерялись в винном погребе?
Я подвинулся вперед и прислонился бедром в декоративной клетке, сверкая широкой улыбкой.
– Как я мог забыть? Ты была первой девчонкой, которую я поцеловал.
– Ага, - она вздохнула. – ты тоже был первым для меня. Я долго думала об этом той ночью. Но дедушка сказал, что мы разрываем отношения с твоей семьёй.
Её взгляд упал на картины и прежде чем она начала говорить что-то еще, её улыбка расширилась. Я любил смотреть на её улыбку.
В то время девчонки не смотрели на меня так же, как Иззи, пока я не сбросил вес или детский жир, как Ма называла это. Я получил прозвище «Мясной мячик» в детстве, но сейчас я был далек от этой неловкости.
Я обернул свою руку вокруг её руки и повёл в сторону кухни.