Он ощутил, как она прощупывает его герметически.
Герцог кивнул и очень, очень тихо произнес:
– В Альбе такое расценивают как крайнюю грубость. А то и покушение.
– Я отчаянная, – сказала она с обескураживающей честностью. – Там, где я восседаю, не действуют никакие правила.
Поочередно, одного за другим, они представили своих офицеров: он – наемников, она – придворных чиновников, военных и штатских.
– Я намерена обращаться с вами как с моим Мегасом Дукасом, – объявила принцесса. – Вы – главнокомандующий моих армий и флотов, хотя ныне они состоят из одной-единственной вооруженной галеры у имперского мола и войск, которые вы повидали вечером во дворце – в придачу к вашим воинам. И, наверное, вардариотам?
– Я возымел вольность погасить им годовую задолженность, – сказал герцог.
В положении сидя бедру его было не лучше, чем стоя, а доспехи казались механизмом, созданным с целью сокрушить его тело.
Начальник слуг и исполняющий обязанности камергера кашлянули.
Леди Мария посмотрела на сэра Алкея, и тот еле заметно кивнул.
– Мне известно, что вы сын графа Мурьена, – заявила принцесса.
– А я знаю, что вы – мать сэра Алкея, – сказал герцог женщине с ножницами. – А рыцарь в конце стола, которого усадил туда действующий спатариос Черноволосый, – мой брат. Просто на случай, если все это станет делом семейным.
– Вы заплатили вардариотам, милорд герцог. У меня нет таких средств ни для них, ни для вас – чтобы возместить расходы. И даже если бы они были, я бы купила вассальную преданность моего фракейского лорда. Я хочу знать, что вы намерены сделать для победы над изменником и освобождения моего отца.
Красный Рыцарь – отныне герцог Фракейский – склонил голову.
– Ваше высочество, дворец нашпигован шпионами и предателями, и я намерен тщательно выбирать, кому открывать мои планы.
Принцесса нахмурилась.
– Согласна, шпионы в моем дворце водятся. Для дворцов это обычное дело. Однако присутствующим можно верить. Нас всего двенадцать человек.
– У Иисуса их тоже было двенадцать, – парировал герцог. – И посмотрите, что из этого вышло.
Морейцы были не столь привычны к святотатству, как альбанцы. Они ахнули, а принцесса, казалось, испытала физическую боль.
– Так или иначе, – промолвил герцог, – я собираюсь победить университет и построить вам флот. Поскольку все это потребует немалых коллективных трудов, скрывать мои намерения бессмысленно.
Принцесса поджала губы.
– Университет лоялен, – сказала она, впервые проявив неуверенность.
Герцог выдержал паузу.
– У них достаточно огневой герметической мощи, чтобы свергнуть и императора, и церковь – если таковы их цели. Университет позволил магистру Милитуму восстать против вашего отца. Подозреваю, что там чем-то недовольны.
Принцесса отвернулась:
– У меня нет денег на флот.
– На флот я займу, – сказал ее новый Мегас Дукас.
Впервые вмешалась леди Мария:
– Этруски сожгут ваш новый флот еще на стапелях.
– Пусть попробуют, – зарычал Плохиш Том.
Он становился сам не свой, когда не выспится, и нынешним утром напоминал черного вепря, которого преобразили в человека, а волосы надо лбом вились, как рога сатира.
Леди Мария заинтересованно подалась вперед:
– Я полагала, что мы подкупим этрусков торговыми привилегиями. Раньше подобное действовало – предложить уступки Генуа или Венике, а потом натравливать их друг на дружку, как варварские племена.
– Уступки предлагают, когда сами сильны, – заметил герцог. – Подкрепив вашу имперскую волю флотом, вы сможете диктовать этрускам условия.
Ну а пока они перекрывают ваши порты и отрезают вас от основных источников дохода. Флот нужен и для того, чтобы напасть на земли изменника, как вы его называете, а еще для торговли с Альбой.
– Мы не торгуем с Альбой, – сказала принцесса. Она помедлила и впервые за все время пошевелила руками. – Думаю, нам особо нечего предложить.
Исполняющий обязанности камергера нерешительно встрял:
– Торгуем, ваше высочество, – через горы, с Альбинкирком. Но это, уверен, только крохотный ручеек.
– Да и тот отрезан Дикими, – подхватил герцог. – Альба сильнее и богаче, чем думали ваши отец и дед, ваше высочество. Я тоже порой учусь. А в друзьях у меня имеется крупный купец. Перед приходом сюда я многое у него выспросил. Ваши шелка – лучшая в мире парча, изготовленная в стенах сего города, – достигают Веники быстрее, чем возвращаются в Харндон, а до него по берегу всего несколько сотен лиг. – Он улыбнулся. – И это не все, у нас есть еще кое-что общее. Меховая торговля.