– Я рад, что ты разделяешь ответственность, юный Эдвард. То, что говорят твои люди, отражается на тебе. А то, что говорят мои люди, отражается на мне. – На миг кроткие глаза Пиэла, обрамленные огромными этрусскими очками, округлились, выпучились и воззрились на подмастерье. Эдвард испытал острейший страх, ибо только однажды лицезрел своего мастера в гневе. – Я слишком долго пробыл во дворце. Ты нужен мне, Эдвард. Как продвигается наша затея?
– Работе, мастер, не видно конца. Но я делаю три ствола с однодюймовыми отверстиями. Я думаю – только думаю, – что они объясняют некоторые подробности контракта мастера Смита. И странный колокол с отверстиями для стрел.
Мастер Пиэл сложил руки домиком.
– Хорошо. Доделай начатое. Ты кое-что смыслишь в заклинаниях и чеканке.
– Да, мастер, – поклонился Эдвард.
– Мне понадобится, чтобы ты возглавил несколько наших дел. Эти железные стволы хорошо подготовили тебя к руководству: ты прекрасно укладываешься в смету, и твоя работа близка к завершению. Я хочу подчинить тебе еще больше работников, и вот поэтому желательно, чтобы ты лучше следил за учениками. – Мастер поднял руку. – Я понимаю, что времена непростые, а ты, конечно, привык быть одним из них, и тебе не хватает начальственной харизмы. – Мастер Пиэл покачал головой. – Мне крайне неприятно это говорить, но я боюсь не справиться со всеми заказами без дюжины новых работников и еще пары подмастерьев. И в то же время мне некогда их натаскивать и надзирать за ними, пока из них не получатся настоящие мастера. Ты понимаешь, что я имею в виду?
Эдвард кашлянул.
– Нет. То есть да. Я сделаю, что смогу.
– Самый важный в лавке заказ – королевская амуниция для турнира, но я за него и не брался с тех пор, как мы завершили закалку, потому что занят штамповкой вручную. А мне нужны сотни монетных кружков.
– Это я сумею, – кивнул Эдвард.
– Нет, парень, ты нужен для другого. Я хочу, чтобы ты научил этому процессу подмастерьев, тогда я буду вырезать штампы, а ты – доводить до ума королевские доспехи.
– Можно поручить это Тому, – сказал Эдвард. – Он большой молодец.
Пиэл глубоко вздохнул.
– В самом деле? Юный Том – беспризорник. Ты же знаешь, да?
В гильдии брали неприкаянный молодняк, но эта публика все равно редко чего добивалась, так как успех зависел от покровительства и серебра.
Эдвард это знал. Том старался не возмущаться, но иногда его мастерство настолько превосходило достижения Эдварда, что он так и сочился сарказмом.
– Если мы предоставим ему такую возможность, – сказал Эдвард, – то он будет навеки нам предан.
Пиэл поскреб небритую щеку.
– Верно подмечено. Я знал, что не ошибся в тебе. Меня слишком долго не было в лавке. Пошли за ним сейчас же.
Молодая и набожная праведница едва успела бы произнести «Аве Мария», а юный Том уже стоял со шляпой в руках на пороге хозяйской конторы.
– Эдвард говорит, что ты готов стать подмастерьем, – объявил мастер.
Том повертел шляпу, словно выискивая неровности в истрепанных полях.
– Вот как! – промолвил он и посмотрел на Эдварда. Потом понурил голову. – Мне нечем заплатить взнос.
– Не горюй, Том, – сказал мастер Пиэл. – Я заплачу за тебя взнос при двух условиях.
Том вытянулся в струнку.
– Все что угодно! – выпалил он.
– Всегда дослушайте, о чем говорится в контракте, молодой человек, а уж потом подписывайте. Во-первых, будешь ли ты работать на Эдварда?
– Да! – ответил Том.
– Второе: ты получишь жалованье как полноценный подмастерье, но останешься у меня на два года. Никаких других лавок и городов.
Том рассмеялся.
– Мастер, вы можете держать меня при себе до конца моих дней!
Пиэл покачал головой.
– Никогда так не говори, малец. Отлично, ступай, изготовь себе кольцо и приходи ко мне в зал цеховых собраний. Отпразднуем это дело чашей вина, ибо, клянусь богом, нынче последний день, который ты проведешь за пределами лавки.
Мастер Пиэл вышел во двор, а Эдвард остался помочь Тому выковать из вороненой стали кольцо. Пытаясь придать ободку форму и бранясь на сей счет, Том вдруг сказал:
– Спасибо. Я твой должник.
– Он собирается расширить лавку, – объяснил Эдвард. – Мы будем чеканить монету.
Том присвистнул.
– Пусти козла в огород!
Эдвард надраивал кольцо, как будто сам был новым подмастерьем, но такова традиция: когда юношу повышали, его друзья вносили свою лепту.
– Почему?
– Эти галлейцы хотят уничтожить наши деньги, – сказал Том. – Если мы будем чеканить новые, они и за нас возьмутся.