Позади него до лошадей доплыл запах чего-то гадкого, и они ударились в панику. Вьючные бросились наутек – одна споткнулась, и нога у нее с тошнотворным хрустом сломалась. Лошадь страдальчески заржала.
Этот звук как будто послужил сигналом, и из завала поднялись два великана.
Они были огромны.
И, вопреки легендам, проворны.
За сорок лет боев сэр Джон ни разу не видел великана и теперь на гибельный миг прирос к месту. Губы беззвучно произнесли: «О боже».
Священник пустил коня вскачь. Тот перепрыгнул через препятствие, невзирая на груз – всадника в полном доспехе; меч священника отсек палец с простертой левой руки великана, и конь пролетел мимо.
Монстр был похож на человека, но крайне уродливого, без шеи и с ногами той же длины, что и туловище. И с одним огромным глазом.
Он имел при себе дубинку величиной с ребенка. Но почему-то хватил ею по обезумевшей лошади, как будто огромные уши-воронки не вынесли ржания – а может быть, великана сбила с толку боль в раненой руке.
– Он самый – великан, – без всякой нужды сказал лучник Одо.
И его первая стрела длиною в тридцать пять дюймов и весом в четыре королевские унции впилась в огромное бедро. Острие, заканчивающееся швейной иглой, вошло в плоть по самое оперение.
Великан взревел, и лес задрожал.
Сэр Джон услышал донесшийся слева боевой клич сэра Ричарда и топот копыт его лошади.
Умфри послал стрелу и промахнулся.
Сэр Джон приказал себе наступать на великана, который был втрое выше него. Дубинка размозжила коню голову, и всех обдало кровавым месивом.
Лорд Уимарк последовал за ним, держась рядом и сжимая в руке позолоченный боевой топор.
– Что… что будем делать? – спросил юноша.
– Убьем его, – ответил сэр Джон.
Гигант был по-человечески ловок. Он повернулся лицом к двум ратникам, и теперь Одо промахнулся, а вторая стрела Умфри прошила насквозь толстые мускулы правого плеча великана, не дав ему прикончить лорда Уимарка. Основной удар пришелся в землю, но дубинка успела сбить лорда Уимарка, сломав ему обе ноги. Он закричал истошным, сдавленным голосом. Несмотря на ранение, он рубанул боевым топором по пальцу толщиной в свое запястье – и попал, хотя рухнул навзничь. Только после этого он лег и заголосил всерьез.
Сэр Джон не стал терять время. При нем был молот на пятифутовой рукояти и с шипастым обухом. Он со всей мочи врезал им по правой ступне великана, раздробил кость, а затем шагнул между ног дурнопахнущей твари, вскинул молот, захватил шипом болтающиеся тестикулы гиганта и, крутанувшись на месте, рванул; его рабочая рука выписала полную восьмерку и нанесла третий удар по левому колену великана.
Вой поднял на крыло всех птиц в радиусе четырех миль. Самка остановилась, повернулась и приняла в брюхо копье сэра Джона.
Она ударила дубинкой, расколола щит сэра Ричарда, сломала ему кисть и плечо, однако тот что было силы пришпорил любимую Стрелку, а большая лошадь ответила со всей яростью преданной подруги: она рванулась в самый смрад, и острие копья вонзилось в сокровенные глубины чрева великанши.
Увидев, что самец рухнул, Умфри и Одо дружно, как бывалые бойцы, повернулись и выстрелили по второй мишени. На этот раз оба не промахнулись. Они продолжили свое дело, заряжая и посылая стрелы, заряжая и посылая; их луки пели через каждую пару секунд. Самка стояла всего в десяти шагах, и укрыться ей было негде.
Едва она рухнула, сэр Джон вогнал заостренную оконечность молота ей в крестец, расположился между ног, развернулся и ударил снова.
Самка с жалобным воплем встала на четвереньки над лордом Уимарком. Сэр Джон остался сзади. Третьим ударом молота он сломал ей бедро, а затем принялся за область почек.
Самка вышибла сэра Ричарда из седла, сломав ему ключицу, и он приземлился на уже пострадавшие кисть и плечо. Однако она не понимала, откуда летят тяжелые стрелы, и отбивалась от них, как малое дитя от насекомых, которые успевают ужалить и улететь.
Сэр Ричард перекатился исключительно благодаря закалке. Он рубанул по лодыжке: попал. Ударил снова, окатив великаншу воплем, в котором слились ужас и боевой задор; она же, не обращая на него внимания, повернулась и увидела лучников.
Лук Умфри с треском переломился – в слепой панике он слишком туго натягивал тетиву.
– Ох, чтоб тебя, – выдохнул он.
Одо послал стрелу великанше в лицо, но в глаз не попал, и острие отскочило от кости. Он потянулся за следующей, но стрелы кончились. Запас остался на вьючной лошади.
Умфри обнажил меч, повернулся и приготовился бежать.