Развернув коня и устремившись на восток, он получил возможность обдумать многое, и не в последнюю очередь – исчезновение герцога Андроника.
– Нашел? – осведомился Деметрий.
Вид у него был измученный, как будто он много ночей не спал.
– Мы зачистили их дозор. Видели дым их лагеря. – Небогато в таком изложении.
Деметрий свирепо зыркнул на истриканского хана.
– Получше, чем вышло у остальных. Христос Вседержитель, один из этих болванов предположил, что они пойдут морем!
Дариуш склонился над примитивной картой.
– Он, милорд, зажат в горах, как вы и предполагали, и через несколько дней у них кончится продовольствие. Те деревни не станут кормить армию. Может быть, нам и воевать не придется.
– Ты говоришь, как мой отец, – бросил Деметрий.
Дариуш вздрогнул – какая странная и нетипичная реплика.
Деметрий посмотрел на своего чародея, Аэскепилеса. И на бывшего главного камергера.
Аэскепилес очень тихо сказал:
– Я уже говорил, что мы должны убить императора. А потом представить все так, будто его убил в отчаянии неприятель. О последнем я позабочусь. Но он должен умереть, а для этого нужно атаковать. Если императора перенесут через горы…
– Через Пеналты? В конце зимы? – рассмеялся Деметрий и покачал головой. – Птица – и та околеет!
Дариуш, который охотился в Пеналтах с малых лет, не согласился.
– Милорд, – сказал он.
Деметрий поднял руку.
– Не надо брюзжать, мне нет до этого дела. Мне не интересно отсиживаться в снегах и ждать, когда они перемрут от голода. Или хуже – сдадутся, и у нас будет куча свидетелей.
– Это можно уладить, – улыбнулся Аэскепилес.
Деметрий умолк. Его взгляд стал жестким.
– Мне ясно, колдун, что ты мне нужен. Но берегись. Когда все кончится, нам понадобится империя. Если я перебью гвардию, то кто защитит меня, когда я стану императором?
– Вашего отца, вы хотите сказать, – осторожно поправил Дариуш.
– Мой отец… м-м… отошел от воинских дел, – сказал Деметрий. – Эта борьба его больше не заботит, и он собирается в монастырь.
Отвернулся почему-то не Деметрий, а Аэскепилес.
Дариуш поджал губы, потом кивнул.
– Понятно, – ответил он.
Главный кавалерийский отряд возглавил сэр Кристос. У каждого фракейского страдиота было по две лошади, и теперь, когда разведчики расчистили землю, кони отлично шли по снегу. Деметрий выступил во втором дивизионе со всей бывалой отцовской пехотой, а сэр Стефанос собрал арьергард, объединив внушительный отряд фракейских крестьян, вооруженных топорами, лучников из поместий вокруг Лоники и наемную истриканскую кавалерию.
Путь, на который разведчикам понадобился целый день, войска проделали всего за четыре часа. Они наскоро разбили лагерь у подножия высокого кряжа и связались с пикетом Верки, находившимся на вершине. Разорили лес и соорудили большие костры, вид на которые перекрывался ордой продрогших часовых и заснеженной горой.
Перед рассветом Верки двинул армию по склону вверх. Луна высвечивала дорогу – если можно так выразиться: то была черная полоса замерзшей грязи, пересекавшая белоснежный покров, но шли они достаточно быстро. Когда сумерки почти сменились зарей, они различили строй неподвижных часовых в красных камзолах и яркое мерцание сорока костров. Увидели восходящий к небу дым и почувствовали его запах. Великолепный красный шатер, стоявший посреди лагеря, был хорошо заметен, как и сорок тяжелых фургонов с неприятельской поклажей.
Дариуш считал план безрассудным – он так и сказал и теперь завороженно наблюдал за тем, как Деметрий осторожно передвигал свое войско.
По приказу молодого командира Аэскепилес послал в небеса маленькую шаровую молнию.
Фракейцы взревели, как монстры из земель Диких. Ветераны герцога Андроника ринулись вперед, распевая псалмы. Кавалерия надвинулась с флангов.
На востоке, за морем, солнце уже показалось над горизонтом, но здесь, в горах и вдали от берега, оно проявилось только оранжево-розовой каймой, очертившей горные пики. Проваливаясь в снег, атакующие спешили вперед.
Кто-то истошно заорал от нестерпимой боли.
Рухнула лошадь.
Неприятельские часовые не двигались и не били тревогу.
Упал еще один человек. Это случилось невдалеке от Дариуша, и тот заметил, как под ногами у него разверзлась яма. Боец провалился и рухнул на колья. Снежная западня.
Дариуш остановился.
Лагерь был хорош, и его захватили целехоньким. Взяли запас дров, а огромные костры прогорели до углей, но кострища остались, большие и теплые. Взяли и обоз – сорок отличных фургонов с продовольствием и разными полезными вещами, включая портативную оружейную кузницу.