Леди Гауз взяла себе еще лепешек.
– У морейцев всегда были свои люди среди хуранцев. Это вполне логично, ведь у них общая часть Стены.
– Женщина, если ты будешь уплетать столько лепешек каждое утро, твои бедра станут как колонны этого зала, – пошутил граф, заметив ее аппетит.
– А если бы ты, грубиян, был таким же стройным, как я, посудомойки охотнее прыгали бы в твою постель.
– Так же, как их ухажеры прыгают в твою, сучка? – огрызнулся Мурьен.
– Полагаю, старый конь борозды не портит, – заявила она, и он чуть не поперхнулся сидром.
Граф покачал головой.
– И почему только я тебя люблю, самовлюбленную и хвастливую чародейку?
Леди Гауз пожала плечами.
– Думаю, тебе нравятся сложные задачи, – ответила она и махнула своему третьему сыну – Анеасу, ожидавшему ее приказаний у помоста. Он был ее любимцем – всецело покорный, очаровательный, отличный поединщик и талантливый бард.
– Да, матушка?
– Нам пора заняться воспитанием этого долговязого бастарда, – заявил граф. – Пресвятая дева, он уже слишком взрослый, чтобы торчать у нашего стола. Давай отошлем его к Тоубрею.
– Ты говорил, все сыновья Тоубрея – развратники и содомиты, – мягко заметила леди Гауз.
Мурьен обильно полил медом Диких кусок свежего хлеба с толстым слоем сливочного масла и жадно съел его, перепачкав бороду и руки. И она почувствовала едва уловимые следы магии.
– Говорил! Их Майкл… Просто мелкий безобразник! Сбежал из дома! Если бы мой сын сделал такое… – Он пожал плечами и замолчал.
Ее прекрасные фиалковые глаза сощурились.
– Твой сын именно это и сделал, болван, – язвительно заметила графиня.
Он нахмурился.
– Вы слишком ко мне суровы, мадам. – Граф чуть привстал. – Да и был ли он моим? Вообще хоть кто-то из них мой? – пробормотал он.
Не сводя с него глаз, она откинулась на спинку стула.
– Четвертый малость на тебя похож – внешностью и вкусами, как у свиньи.
Он снова расхохотался и шлепнул ее по бедру.
– О боже, мадам.
– О черт, ты имеешь в виду.
– Я не стану богохульствовать вместе с тобой. Вон посланник с письмом от Гэвина.
Письмо от второго сына не могло оставить ее равнодушной. Она плотнее закуталась в мантию, оставив тем не менее достаточно обнаженной плоти, чтобы графу и всем другим мужчинам, сидящим за первыми тремя рядами столов, было на что посмотреть. Затем поманила пальцем незнакомца – привлекательного человека средних лет в простом красном жупоне и высоких черных сапогах.
– Какие новости из южных земель, мессир? – поинтересовался граф.
Ему понравилось, что у его сына был доступ к королевским гонцам. Наверное, мальчишка добился большого расположения у монарха.
Гонец поклонился.
– Пятнадцать дней я добирался через горы, милорд граф. Слышали ли вы о сражении на юге?
– Десять дней назад сюда прибыл другой гонец, но еще раньше меня известила настоятельница Лиссен Карак, – ответил Мурьен. – Знаю, что внушительные силы сэссагов перешли через Стену далеко на западе – что, боюсь, за пределами досягаемости моих патрулей.
– Сэр Гэвин отправил меня от подножия гор недалеко от Дормлинга, чтобы сообщить вам это, а также передать, что чародей Шип проиграл в битве при Лиссен Карак и сэр Гэвин считает, что он отступил на север. Некоторые из его друзей, обладающие даром ясновидения, ощущают то же самое.
– Шип? – переспросил граф.
– Не называйте его по имени! Имя призывает, – вмешалась леди Гауз, теперь само внимание. – Я разыщу его позже. Когда-то его звали Ричард Планжере. Давно, когда мы с ним были в нежных отношениях.
Ее супруг удивленно приподнял бровь – лет эдак двадцать назад с их нежными отношениями было покончено в течение первых пятнадцати минут наедине.
– Это просто такое выражение, – уточнила леди Гауз.
Гонец выглядел так, словно был готов провалиться сквозь каменный пол.
– Как там мой сын? – поинтересовалась графиня.
– Превосходно! – ответил посланник. – Он снискал себе славу в бою. Ваш сын получил ранение во время великой битвы при Феллс, но все же продолжил сражаться с боглинами у подножия крепости.
– Да? Какое именно ранение? – мягко осведомилась она.
– Он получил серьезное ранение, но магистр Гармодий…
– Жулик и позер, да? – Казалось, ее глаза засверкали.
– Лорд Гармодий исцелил его… Хоть и с некоторыми осложнениями. – Гонец достал футляр с письмом.