Гас-а-хо был настоящим мастером: свесившись с липкой скалы, он зачерпывал мед, заполняя ведра до самых краев, в то время как Ота Кван страховал его, обхватив руками за пояс. Чем чище мед, тем дороже его можно продать; и чем его больше, тем выгоднее для продавца.
Нита Кван услышал звук, напоминавший пение трубы, и все сэссаги замерли.
– Пчелы! – прошептал Гас-а-хо.
Ота Кван посмотрел на небо, вскочил, взобрался обратно на валун из известняка и, прикрыв глаза рукой, уставился на восток.
– Вот дерьмо, – выругался он по-альбански и вернулся к своим встревоженным товарищам. – Пошевеливайтесь, нам нужно забрать юного Гона с переправы, пока он не стал чьим-то обедом.
Нита Кван почувствовал на себе его взгляд и вздохнул:
– Я схожу за ним.
– Хорошо. Зато тебе не придется тащить свои ведра, – горько усмехнулся Забирающий жизнь.
Бегом и вплавь Питер пересек болото, подобрался к переправе и долго всматривался в двигавшихся одной линией боглинов. Их были сотни, и они даже не пытались скрываться, просто шли вдоль восточного края болота.
Твари направлялись к броду. Он даже не сомневался в этом.
Несмотря на то что все лето Нита Кван усиленно тренировался и был в хорошей физической форме, под конец пути у него сбилось дыхание. Гон растянулся на земле, дрожа от страха, но всячески старался не подавать вида.
Питер осмотрел границы болота, затем глянул на восток, где вдалеке начинался лес, потом на север и наконец принял решение:
– Они направляются сюда, а мы пойдем на север и обогнем их. Вставай, я не смогу тебя нести.
Нахмурившись, парень поднялся, и они начали продираться сквозь густые заросли ольхи, окружавшие переправу. Задача не из легких: дальше пяти ярдов ничего не разглядеть. В живом воображении Нита Квана это место представлялось идеальным укрытием для мелких боглинов. Ему повсюду мерещились широко раскрытые жвала, острые зубы и красные глотки…
Но они продолжали ползти и через некоторое время услышали, как идут боглины. Под тяжестью тел монстров ломались ветки, используемые бобрами для строительства плотин, а под жилистыми ногами шелестела трава.
– Быстрее, – прошептал Питер.
До ближайшего боглина было рукой подать.
Они спустились к узкому берегу, снова оказавшись у реки или ее ответвления. Дно покрывал гравий. Здесь им больше не нужно было ползти. Казалось, в ледяной воде Гону идти проще. Парень не жаловался, несмотря на следы крови, остававшиеся за ним на каждом камне.
Русло реки все время петляло, словно извивающийся угорь. Нита Кван почти сразу потерял направление, а любые попытки рассмотреть что-либо на противоположном берегу оставались тщетными, поскольку густо растущие ели, ольшаник и другая болотная растительность полностью перекрывали обзор. Журчание воды под ногами заглушало остальные звуки.
По себя Питер обругал других членов отряда, которые лучше ориентировались на местности, но не вызвались добровольцами. Но продолжал идти, петляя вместе с рекой, поскольку иных планов у него все равно не имелось.
Внезапно почуяв боглинов – тяжелый металлический запах, запомнившийся ему еще со времен осады Лиссен Карак, – Нита Кван замер.
– Ложись! – приказал он.
И они вжались в берег.
Даже сквозь шум потока до них доносилось шуршание чешуи.
Сердце Стака Гона стучало настолько сильно, что Питер чувствовал его биение у себя за спиной. Перепачканные болотной грязью, прижавшись друг к другу, они прятались за елью. При этом руки Нита Квана крепко сжимали вывороченные корни дерева, а ноги упирались в ствол рухнувшей березы. Между тем ступня парня продолжала кровоточить.
Дающий жизнь изо всех сил старался не уронить его, поэтому бедра начали гореть огнем. Он досчитал до ста.
Шуршание слышалось все ближе.
Питер почувствовал едкий запах, какой-то новый. Он обжигал заднюю стенку гортани – металлический, но в то же время органического происхождения, напоминавший резкий запах мускуса. Затем начал накрапывать дождик. Порядком испуганный Нита Кван отчаянно пытался отыскать хоть какое-то убежище посреди открытого пространства, поэтому не заметил, как похолодало и изменился цвет неба. Дождь усиливался. Резкие порывы ветра прижимали к земле высокую траву на западе, и в один из таких моментов Питер ясно увидел длинную линию боглинов, двигавшихся с низко опущенными головами на северо-запад.