— Это… — Я сделал паузу. Нужно было понять, как это объяснить. Мысли путались в голове. Сделав несколько глубоких, медленных вдохов, я попробовал снова. — Это было потрясающе, но я привел тебя сюда не для этого. И должен остановиться, пока могу. — Я добавил последнюю фразу, понимая, что Авроре нужно знать, что я не хотел останавливаться.
Ее глаза расширились, и будь я проклят, если в этих зеленых глубинах не промелькнуло желание, заставившее меня застонать от разочарования. Я был рад, что она меня не слышала. Она никогда не узнает, что это было самое трудное, что я когда-либо делал. Кто-то должен был вручить мне чертову награду. Пиво сейчас было бы очень кстати.
— Нам нужно поесть, — выпалил я, и мне пришлось прекратить смотреть на ее припухшие розовые губы и раскрасневшиеся щеки, прежде чем мы окажемся на диване. Я не был святым. Хотя в тот момент я чувствовал себя таким.
Подойдя к барной стойке, я схватил тарелку, все что угодно, лишь бы не прикасаться к Авроре снова. Повернулся, чтобы вручить ее ей. Девушка все еще стояла на том же месте, наблюдая за мной. Она медленно подошла и потянулась за тарелкой с небольшой улыбкой на губах. Она не достигала ее глаз, и я мог сказать, что улыбка была вынужденной. Дерьмо. Я делал все неправильно. Не позволив девушке взять тарелку, я поставил её обратно на стойку и мысленно отшлепал себя за то, что все испортил. Сегодняшний вечер должен был пройти иначе.
Мне хотелось протянуть руку и дотронуться до ее руки, но я остановился. Это бы означало, что я снова почувствую ее запах. Не очень хорошая идея.
— Ты выглядишь расстроенной. Я прекратил целоваться, не потому что мне это не понравилось… или не хотелось... или не хотелось прикасаться к тебе. — Я снова запинался, и это было так чертовски неприятно.
Аврора пыталась читать по моим губам. Я видел это по выражению ее лица. Сосредоточившись на ее лице, я замедлил свою бессвязную речь.
— Я хочу тебя, Аврора. Во всех отношениях. Больше, чем когда-либо чего-либо хотел в своей жизни. Я хочу быть рядом с тобой, говорить с тобой, видеть твою улыбку, узнавать все о тебе, какую пиццу тебе заказать, какой твой любимый напиток. Я хочу всего этого. А также хочу уложить тебя вон на тот диван и накрыть своим телом. Но не буду этого делать. Не сегодня. Я хочу сделать это правильно с тобой. Ты очень важна для меня.
Я сказал это так медленно и четко, как только мог вместо того, чтобы просто позволить своим мыслям путаться и сбить девушку с толку. Я все еще не был уверен, что говорил достаточно медленно, чтобы Аврора могла меня понять. Возможно, мне нужно было написать ей сообщение.
Когда Аврора убедилась, что я закончил говорить, она подняла взгляд, чтобы встретиться с моим. Какое-то мгновение мы стояли молча. Единственным звуком, который я слышал, было наше дыхание, которое замедлялось по мере того, как мы успокаивались от взаимного притяжения.
— Мне нравится бекон на пицце и толстая корочка. Большую часть времени я пью воду, но люблю вишневую колу. — Уголки ее губ медленно приподнялись после того, как она сказала это, и ее глаза заблестели, соответствуя дразнящей усмешке, которая появилась на ее губах.
Господи, я пропал! Все произошло так быстро. Так просто.
— Где ты научилась играть в бильярд? — спросил я ее, наслаждаясь легкостью ее настроения.
Аврора сжала губы, чтобы удержаться от смеха, и мне захотелось услышать ее смех. Девушка все еще сдерживалась рядом со мной.
— Папа купил нам бильярдный стол на Рождество, когда мне было пять. Когда они переехали, то оставили его. Я играла, когда мне не хватало Хантера.
У меня было такое чувство, что эти воспоминания не были приятными. Она не хмурилась, но я мог себе представить, как тяжело ей было, когда ее отец переехал и взял с собой ее брата-близнеца. Этот человек был не только фанатиком, но и эгоистом. Если уж на то пошло, то оба родителя были эгоистами. Они не думали об Авроре и Хантере. Потребности их детей не стояли на первом месте.
— Давай поедим, а потом проверим, насколько ты в нем хороша.
Мне захотелось поцеловать дерзкую, самоуверенную улыбку на губах Авроры.
Девушка сократила расстояние, между нами, и я напрягся, пытаясь принять быстрое решение. Она протянула руку и взяла тарелку, которую я поставил на стойку. Затем подмигнула мне, прежде чем переключить свое внимание на пиццу. Я стоял там и ухмылялся, как чертов идиот. Мне понравилась ее дерзость. Нет, я был в восторге от этого.
Аврора взяла два куска мясной пиццы. Я подошел к холодильнику и взял для нее бутылку воды, так как там не было вишневой колы. Хотя в следующий раз, уверен, будет обязательно. Потом достал пиво для себя, но, когда закрыл холодильник и посмотрел на девушку, сидящую на барном стуле, до меня дошло, что сегодня вечером я везу ее домой. Все это было для меня в новинку. Я должен был принимать более разумные решения. Думать о ком-то другом, кроме себя. Я хотел быть лучше. Меня никогда не волновало, что кто-то думает обо мне. Я всегда жил своей жизнью и делал это по-своему. Больше нет.
Снова открыв холодильник, я поставил пиво на место. Затем взял вторую бутылку воды. На этот раз, закрывая холодильник, я улыбался. Повернувшись, увидел, что Аврора наблюдает за мной, и мне это нравилось.
— Если бы тебе не пришлось везти меня домой, мне было бы все равно, даже если бы ты выпил пиво, — сказала она. Я и не подозревал, что она поймала меня. — Разве родители Нэша не заглядывают в холодильник?
— Пока нет. В этом году Нэшу многое сходило с рук. Его несчастный случай все изменил, — ответил я и подошел к ней, чтобы поставить обе наши бутылки с водой на стойку.
Схватив тарелку, положил себе по два кусочка каждой пиццы вместе с крылышками, затем сунул в рот кусочек сырного хлеба, прежде чем снова сесть.
Я почувствовал на себе ее пристальный взгляд. Повернув голову, увидел, что Аврора улыбается так широко, что я ожидал услышать ее смех, который все еще жаждал услышать. Я откусил кусок хлеба с сыром, который был у меня во рту, и начал жевать, держа другую половину в руке. Она наблюдала за мной, а я наблюдал, как она наблюдает за мной.
— Что? — спросил я, когда наконец проглотив. Ни в малейшей степени не смущаясь того, что она наблюдает за мной.
— Мне просто понравилось смотреть, как ты ешь, — сказала она.
Я кивнул головой на тарелку перед ней.
— Я тоже хочу посмотреть, как ты ешь.
А потом это случилось... Аврора рассмеялась. Настоящим смехом. И это было восхитительно. Самое приятное было то, что она даже не поняла, что сделала это. Ей было комфортно со мной. Я был не единственным, кто получал удовольствие. Это было взаимно.
Я скучал по тебе
ГЛАВА 22
АВРОРА
— Судя по улыбке на твоем лице, предполагаю, вечер удался, — сказал Хантер, когда на следующее утро я вошла на кухню за вафлями.