Нет, больше она на такое не пойдет.
Больше ни один мужчина не станет указывать ей — плевать, в мягкой или в грубой форме. Она не станет делать так, как хотят они. Не для того она с детства слушала отца, посвящавшего ее в тайны Рдяной богини. Не для того она утешала больную мать, повторяя, что обязательно, обязательно станет сильной и счастливой.
Вся та жизнь кажется такой далекой, произошедшей с кем-то другим. И все же это было с ней. С той же женщиной, что сидит в королевских покоях, глядит на тлеющие угли в камине и пытается всеми силами удержаться на захваченном троне.
Не стоило отпускать Круделиса после вечернего приема в тронном зале. Сейчас он вряд ли в городе, а посылать за ним она не станет. Да и кого можно послать за огромным огнедышащим ящером? Знать бы вчера, что Трабема убьют… Она бы не отпустила Круделиса так просто.
Головная боль, может, и становится не такой интенсивной, но продолжает ныть где-то на фоне. Мысли начинают закручиваться в вихрь из сомнений и подозрений. Стал бы Грисео убивать Трабема по чьей-то наводке? Пошел бы против короны за несколько драгоценных камней или мешка золота? Или, быть может, он и правда был вынужден действовать быстро, а смерть старика — нелепое совпадение?
В таких делах в совпадения лучше не верить.
В замке точно находятся люди Вентуса, а он ясно дал понять, что владеет достаточными силами, чтобы свергнуть ее с трона. Но кто займет ее место? Не может же епископ знать…
Стук в дверь прерывает поток мыслей, и Нереис медленно моргает.
— Да.
Дверь открывается, заходит гвардеец, но она не поворачивается к нему лицом.
— Ваше величество, пожаловал герцог Парвусский.
— Что ему нужно? — она устало прикрывает глаза.
— Говорит, речь идет о судах, которые перевезут ваше величество и двор в Парвус.
— Позже. Все позже, я дурно себя чувствую.
Гвардеец откланивается и уже собирается уходить, но она останавливает его взмахом руки.
— Передайте герцогу, что я полностью полагаюсь на его опыт. Если он переживает о расходах, то пусть идет к казначею, а не ко мне.
— Как прикажете, ваше величество.
— И не пускайте ко мне никого сегодня. Я согласна видеть только баронессу и слуг.
— Будет исполнено, ваше величество.
Виренс, думает она, должно быть попытается вмешаться в дела герцога. Она бы на его место точно попыталась, попадись такая возможность. Впрочем, сначала ему нужно протрезветь. Нереис слышала утром, как служанки шептались, что принц вчера перебрал с вином после ухода королевы и был в ужаснейшем расположении духа.
И правильно.
Ему полезно иногда позлиться, помучаться и вспомнить, что она стоит и всегда будет стоять выше него.
Дверь за гвардейцем закрывается, и Нереис погружается обратно в тяжелые размышления. Судя по тому, что никто не ломится к ней в дверь, дело и впрямь не такое срочное и вполне может быть решено без ее участия.
Зато Блатта, к ее большому удивлению, появляется вся взъерошенная, с растрепанными после сна волосами и в нервном возбуждении.
— Ваше величество, я умоляю! — она буквально кидается ей в ноги, и Нереис удивленно выгибает бровь, смотря сверху вниз на баронессу. — Я готова поклясться чем угодно, что он невиновен!
— Встаньте же, — командует Нереис, почти брезгливо выдергивая подол халата из чужих пальцев. — Не позорьте себя и объясните, о чем речь.
— О сэре Грисео, которого по вашему приказу отвели к виконту Форфексу. Он невиновен, я клянусь вам!
Ее голос почти ломается от отчаяния и вопреки почти прямому приказу Блатта остается на полу, низко кланяясь. Вермис, думает Нереис, до ужаса обожал смотреть, как его подданные унижаются и лебезят, стараясь добиться его расположения. Ее же подобным не пронять.
— Кажется, я ясно выразилась, когда приказала вам подняться на ноги, баронесса.
Блатта поднимает на нее взгляд заплаканных глаз, тонкие пряди волос липнут к лицу, и выглядит она по меньшей мере жалко. Ей стоит больших усилий перестать тараторить и причитать, но Нереис плевать. Грозись Блатта даже броситься с балкона королевских покоев, ее бы и это не растрогало. Когда-то давно епископ Вентус случайно обронил фразу, что ее сердце стало похожим на глубы льда. Что ж, он, кажется, не преувеличил и не ошибся.