— Я собрала вас здесь не просто так, — продолжает она, сделав паузу. — Как вы знаете, страна переживает сейчас не лучшие свои времена: земля не плодоносит, подданные жалуются на болезни и голод. Предыдущий король оставил после себя…
Нереис замолкает, делает вид, что подбирает более удачное слово, но герцог Ветусский заканчивает за нее:
— Катастрофу. Если бы не ваши мудрые решения, Инсуле давно ждала бы погибель, Ваше Величество.
— Благодарю за вашу лесть, — хлестко отзывается королева. — Но сейчас мне нужна не она, а ваши люди.
— Тогда приказывайте, моя королева, — подхватывает герцогиня Айтернусская. — Все, что у меня есть, принадлежит вам до моего последнего вздоха. Полагаю, все собравшиеся считают так же.
Она указывает ладонью на сидящих за столом в подтверждение своих слов: герцог Ветусский согласно кивает, маркиз поднимает взгляд на королеву и учтиво склоняет голову. Голос подает только герцог Парвусский:
— Простите мне мою дерзость, но для чего именно вам понадобились наши люди, ваше величество?
— Как вы, наверное, слышали, в скором времени в Парсе пройдут выборы. Моя разведка также сообщила, что правительство Парса нервничает: они собираются перенести день выборов, чтобы как можно быстрее утвердить новую власть. В наших руках шанс, который редко представляется.
— Вы намекаете на войну? — удивляется герцог Парвусский, принимаясь крутить перстни на пальцах. — Помилуйте, разве мы готовы сейчас к такому?
Нереис вопросительно выгибает бровь и откидывается в кресле: это явно не та реакция, которую она ожидала от своего совета. Выражение ее лица не ускользает от герцогини, и та моментально подхватывает:
— Полно вам, герцог. Я никогда не поверю, что вы испытываете нехватку солдат, — ее кокетство сходит на нет, когда она поворачивается к королеве. — Ваше величество приняли прекрасное решение, я сегодня же отправлю письмо в Айтернус, чтобы созвать войска под ваши знамена.
— Дело не в нехватке солдат, — перебивает герцог Парвусский, нервно махнув ладонью. — Народ недоволен и…
— И ты боишься бунта, друг мой? — насмешливо подначивает его герцог Ветусский. — Мое мнение: народ всегда будет недоволен, а война поможет Инсуле встряхнуться. Победа же в войне вернет нам Каптум, столь вероломно отнятый у нас века назад.
Решая не вмешиваться, Нереис почти с удовольствием наблюдает за тем, как они спорят и грызутся между собой. Уж она-то прекрасно помнит уроки истории, которые по ночам отец давал ей, жертвуя сном и отдыхом: остров Каптум, на котором появилось государство Парс, никогда не принадлежал Инсуле. Королевская династия веками пичкала придворных ложью, объявляя самый крупный остров Королевского архипелага вероломно украденным, оттого все же образованные и именитые мнят себя господами там, где их нога никогда и не должна была ступать.
Но если народу нужна победа, если ей нужно каким-то образом удержаться у власти и заткнуть рты всем недовольным, то нельзя придумать способа лучше, чем дать им то, чего они все так желают, — разгромить правительство Парса и присоединить к стране последний остров, обеспечив тем самым себе уважение и страх людей на долгие годы вперед.
Она переводит взгляд на молчаливого маркиза — сына герцога Примордиумского. Старик ни разу не бывал при дворе; маркиз утверждает, что он тяжело болен и выражает свою безграничную преданность короне, уполномочив его, своего сына, быть его голосом в совете. Их замок находится дальше всего от Парса, думает Нереис, и несмотря на обширные владения и одну из самых сильных армий, потребуется не одна неделя прежде, чем войска герцога Примордиумского дойдут до границы.
Если они вообще явятся.
Ее подозрительность, может, и обернется ей боком, но она бы не стала королевой, если бы доверяла всем и каждому.
— Почему вы так молчаливы, маркиз? — спрашивает Нереис, вмешиваясь в перепалку между герцогами; те сразу замолкают.