Нереис отпивает немного вина из бокала — оно сегодня слишком сладкое, а значит, отлично перебьет вкус настоя. Губы облизывает она тоже медленно, а затем спрашивает:
— Почему тебя так тревожат дворцовые сплетни? Они могут говорить все, что захотят, но все решения здесь принимаю я.
Он встречается с ней взглядом и тянет бокал к губам. Ее принц самовлюблен, заносчив и болезненно ревнив. Все это делает его настолько невнимательным и слепым, что ей остается наблюдать, поселив в его голове правильные мысли.
— Так я смогу или нет поучаствовать в войне? — спрашивает он, и это вызывает у нее непроизвольную улыбку.
Обувь остается сброшенной, Нереис поудобнее устраивается в углу дивана и ведет пальцами ног по его голени вверх, останавливаясь на середине бедра.
— Я уже так наскучила вам, ваше высочество?
— Ты знаешь, о чем я, — пытается отмахнуться Виренс и вернуть разговор в серьезное русло, но ее нога движется выше к его паху, и долго игнорировать такие откровенные заигрывания у него не получится. — Мое место на поле боя, а не за столом с этими надутыми индюками.
— Но на поле боя не будет меня, — задумчиво произносит Нереис, отводя взгляд в сторону. — Только смердящие трупы, вытекшие мозги, разрубленные на части внутренности…
Он кривится он ее слов и осушает бокал одним глотком.
Хороший мальчик.
Еще не было ни разу, чтобы он не допил. Ей даже не нужно ничего особенного для этого делать.
— И там точно не будет мягкий подушек и перин, к которым ты так привык, — произносит она, продолжая поглаживать ногой внутреннюю сторону его бедра.
Взгляд Виренса останавливается на ней, и Нереис даже на таком расстоянии видит, как мощь светится в радужке его глаз. Вот она — бери, сколько хочешь. Остается протянуть руку и забрать столько, сколько ей нужно.
Она манит его пальцем и смеется, когда он хватает ее за лодыжку и дергает к себе.
Вино в ее бокале плещется, часть выплескивается на руку.
— Виренс, осторожнее! — сквозь смех журит она, но он нависает над ней и забирает бокал из ее пальцев.
Мощь в его глазах переливается и зовет; он швыряет бокал куда-то на пол, тот бьется, а она снова смеется, не зная, играет или уже нет. Между ними пространства все меньше, она цепляется пальцами за края его камзола.
— Моя королева забывает кое-что.
— Разве? — насмешливо спрашивает она, чуть выгибая спину, чтобы приблизиться губами к его губам.
Виренс смотрит в ее глаза пристально, ее ладонь соскальзывает с его груди вниз и сжимает член сквозь ткань бридж. Он тяжело вздыхает и прижимается к ее губам своими, порывисто запуская руки под ее платье, задирает его выше, и Нереис обнимает его за шею, позволяя целовать себя так неистово и жадно, как только ему захочется.
Мощь в нем так и бурлит. Она чувствует это кожей. Мощь в нем сносит ей голову и возбуждает намного сильнее его нетерпеливых ласк. В нем столько этой мощи, что Нереис стонет ему в рот между поцелуями, расшнуровывает его бриджи и приспускает, удобнее укладываясь под ним. Ее пальцы сжимают его волосы на затылке у самых корней, и Виренс чиркает носом по ее скуле, непроизвольно запрокидывая голову, когда она тянет.
Он сбивчиво принимается целовать ее шею, как только Нереис ослабляет хватку, но она почти не чувствует этих поцелуев. Мощь так близка, мощь совсем рядом, и она направляет его член в себя.
— У тебя есть то, что мне нужно, — полузадушено шепчет она, и он стонет ей в шею, медленно погружаясь глубже в нее. — У тебя есть кое-что очень и очень нужное мне.
Ее ногти царапают его шею, он сжимает ее бедро в руке, и ей приходится шире раздвинуть ноги.
Мощь льется ярким серебристым светом из его глаз прямо на нее, когда они пересекаются взглядами. Нереис непроизвольно открывает рот в немом стоне. Обнимает ладонями его лицо и прикрывает глаза, выгибаясь в спине.
Все длится не так чтобы долго, но она успевает прочувствовать каждое мгновение — нет, не близости с ним. А того, как мощь медленно, но верно перетекает из него в нее, как из неподходящего сосуда, в которой ей было тесно, недостаточно места, а теперь наконец появился тот, что подходит в разы лучше.