Одержимый блеск в его глазах, конечно, несколько успокоил ее, но ни завтрак, ни долгая ванна не помогли избавиться от усталости.
Ритуал того стоит. Он повторяет себе это снова, будто стараясь почерпнуть сил из этих простых слов. Ритуал даст ей время, за которое она успеет избавиться от самого опасного врага, обитающего в темницах этого замка.
Служанки промывают ее волосы в душистой воде, втирают в кожу масла, но она не чувствует себя посвежевшей и отдохнувшей. Напротив — кости ломит сильнее, и она срывается на одну из служанок, слишком сильно давящую на ее ладони. Несколько часов сна тоже не способствуют расслаблению.
Трабем все расскажет мальчишке, повторяет она себе мысленно. Если только Трабем увидит его, то сделает все возможное, чтобы помешать ей. А этого допустить нельзя. Не для того она избавлялась от некоронованного короля, чтобы какой-то старик смог нарушить план, который она вынашивала годами.
В какой-то момент Нереис так сильно погружается в ощущение усталости, что не замечает, как начинает засыпать. Служанки не будят ее, подливают теплую воду в ванну, и сборы затягиваются все больше. Перед глазами проносятся картинки чужой памяти, и ей так некомфортно от этого, что сон получается поверхностным, тяжелым и удушливым. Кости не перестают ломить и посте того, как она просыпается и выходит из ванны, ее тело заворачивают в мягкие полотенца, а покои наполняются запахом лаванды. Когда-то ей нравился этот запах, теперь же она стала к нему почти равнодушна.
Подобный ритуал она проводила почти пять месяцев назад. Тогда было проще: служанка, помогавшая ей, умерла, когда кровь начала выходить из ее горла и ушей. Убивать Лакерту же Нереис не собиралась, та слишком ценна. Да и потом — ей нужно было заклинание не такой силы, как прежде. Пять месяцев назад она стирала память под чистую, сейчас же подчищала незначительные детали, которые могут разрушить предыдущее вмешательство.
Богиня благоволит ей, богиня позволяет ей вершить чужие судьбы, но это не значит, что не придется ничего отдать взамен.
Слишком много проблем занимает ее мысли, которые никак не поддаются незамысловатому и скорому решению.
Взять хотя бы епископа. Она знала, что рано или поздно он начнет выдвигать свои условия — и за молчание, и за поддержку ее прав на престол, — но его дерзость накануне умудрилась застать ее врасплох. Впредь подобное не должно повторяться. Она должна найти управу на дряхлого маразматика, иначе он снова и снова станет ее шантажировать.
Слова Круделиса о ситуации в Топе и безразличии Сангиуса тоже не вселили в нее уверенности и спокойствия, поэтому она в третий раз посылает за новым платьем и всякий раз передумывает, решая, что цвет или фасон совершенно не подходит для случая.
Блатта опаздывает, думает Нереис, скашивая взгляд на часы, пока служанки помогают ей закрепить нижнюю юбку и поправляют лиф. Наконец раздается стук в дверь, и Блатта просачивается в королевские покои.
— Что-то ты долго, — журит ее Нереис и щелкает служанкам, чтобы подали ей халат. — Все сделала?
— Да, моя королева, он ждет за дверью.
— Превосходно.
Служанки подают ей халат, две другие кладут на стулья четвертой платье, и она тяжело вздыхает. Ладно, темно-зеленый, конечно, все еще не лучший вариант, но сейчас стоит заняться более важными делами, чем выбирать платье.
— Оставьте меня, — командует Нереис. — Блатта позовет вас, когда я закончу с делами.
Они все кланяются почти синхронно. Приседают, склонив головы, и испаряются подобно птицам, которых разогнали взмахом руки. Вот бы и падающие на ее плечи проблемы Нереис могла разогнать точно так же. Она прижимает указательный и большой палец к переносице, какое-то время ждет, а потом коротко роняет, обращаясь к фрейлине:
— Зови.
И пока Блатта возвращается в коридор, Нереис усаживается в кресло и крутит затекшие запястья и руки.
Баронесса возвращается в компании Грисео, который точно сегодня не стоит в карауле у королевских покоев, и Нереис растягивает губы в довольной улыбке.
— Ваше величество, — произносит он и низко кланяется. — Мне сказали, что вы хотели меня видеть.
— Хотела, сэр Грисео, хотела, — почти ласково произносит она. — У меня есть для вас одно весьма неотложное задание.