Блатта выпивает еще два бокала вина, чтобы перестать нервничать, но алкоголь действует совсем иначе. Ей становится все тревожнее и тревожнее. Она замечает гвардейца, который так часто стоит в карауле вместе с Грисео и непроизвольно начинает искать в толпе его самого.
О чем бы королева с ним ни разговаривала, это не сулит ничего хорошего ни ей, ни ему. Блатта уже откровенно не слушает светскую беседу дам, больше похожую на сплетни о постельной жизни двора. Грисео нигде нет, и что-то подсказывает, что сегодня его здесь и не будет.
Если королева пожелала видеть его перед приемом, то точно не спроста.
Что, если он может пострадать?
Впервые за долгое время она вдруг задумывается о таком, и ей становится не по себе.
– Как-то здесь душно, – извиняющимся тоном произносит она. – Пойду подышу свежим воздухом, дамы.
– Конечно-конечно.
– Только непременно возвращайтесь!
Блатта понимает, что дело не в духоте. Вино дурно на нее влияет. Вино и никуда не исчезающее ощущение слежки. Может, что-то подмешали в вино? Хотя кому это нужно и зачем? Да и потом – она же не единственная, кто пьет сегодня.
Она проходит мимо другой группы беседующих – герцоги и герцогиня о чем-то оживленно беседуют, и последняя заливисто смеется. Рядом с ними она чувствует себя особенно не на своем месте, поэтому чуть ускоряет шаг, но не успевает пройти мимо.
– Баронесса!
Приходится обернуться и выдавить из себя вежливую улыбку.
– Не составите ли нам компанию? – весело спрашивает герцог Ветусскай, поднимая бокал.
– Боюсь, с меня уже хватит, милорд. Вино на меня дурно действует.
– Тогда позвольте предложить вам стакан прохладной воды, – предлагает герцог Парвусский, чем застает ее врасплох.
Старик не кажется ей пьяным. Более того – его тон совершенно серьезен, он и не думает над ней смеяться.
– Где же вы найдете чистую воду в замке, милорд? – спрашивает Блатта. – Еще и прохладную.
– Если вам угодно выпить воды, она у вас будет.
Герцогиня перестает смеяться, повисает какая-то неловкая пауза, и Блатта тут же старается ее заполнить:
– А где маркиз? Мне казалось, он всегда проводит время в вашей компании.
– Он сегодня сам не свой, – отзывается герцогиня, раскрывая веер и обмахиваясь им. – Представляете, схватил меня за запястье и начал грубить.
– Что совсем на него не похоже, – замечает герцог Парвусский, продолжая смотреть на одну лишь Блатту.
Под его взглядом ей становится как-то некомфортно, хотя в нем нет сальности или оценивания. Весь вечер кажется ей крайне не комфортным. Наверное, дело в этом, а не в поведении герцога.
– В любом случае, – фыркает герцогиня, – он не пропустит речь ее величества. Это было бы вдвойне невежливо с его стороны.
– Давайте-ка лучше выпьем, – предлагает герцог Ветусский. – Вся эта болтовня о дурных манерах маркиза только навевает на меня меланхолию.
– Не потому ли, что он не пригласил вашу дочь на танец? – не унимается герцогиня.
– Смотрю, вы и до маркиза добрались, мой друг, – замечает герцог Парвусский.
– Извините, господа, я вынуждена идти…
Блатта делает несколько шагов, и чувствует, как ее руки касается чья-то сильная ладонь. Герцог Парвусский смотрит прямо ей в глаза, стоит только обернуться, и она краснеет, но вряд ли из-за его взгляда. Все дело в вине, думает Блатта. не стоило ей так много пить на пустой желудок.
– Позвольте проводить вас на свежий воздух, баронесса.
– Это так благородно с вашей стороны, ми…
Она не успевает договорить, как дверь в тронный зал открываются, и глашатай оповещает:
– Ее королевское величество, единоличная и полноправная владелица островов и материка Инсуле – Нереис Первая.
– И единственная, – фыркает герцог Парвусский себе под нос, выпустив ладонь Блатты. Она подмечает брошенную им фразу, стараясь сохранить ее в памяти.