Из зала до неё доносился приказной голос лысого парня.
– Эй, дуболомы, отмечаться не забываем сканер для слепых на входе. Вещи в багаж. Поскольку нашу единственную стюардессу уже спрятали, то: наркотики, оружие, контрабанда всё сдаём мне. Ну позабавьте дядюшку.
Молчун сел за пульт управления кораблём активировал автопилот. Снаружи загорелись огни предупреждения закрытия порта. Лора заметила изображение посадочного поля, и как сестра с мужем появились, а потом замерли в зоне ожидания. Трап исчез, люк заблокировался. В зале до сих пор слышалась возня, потом кто-то вскрикнул.
– Я никуда не полечу! Вы все психи и служите психу!
Молчун поднялся с кресла, дал ей знак оставаться на месте, как будто она могла выбраться из геля и ушёл наружу.
– Совсем оборзели! – голос гопника стал на удивление спокойным. Небольшой шум сразу стих. – Ещё недовольные есть?
– Согласно регламенту, борт с двумястами гражданскими добровольцами отправляется через минуту. Все, кто не отметился прошу завершить процедуры. По вопросам подписанного вами служебного контракта вы можете обратится в отдел кадров на Базе. Нарушение порядка в виде неуставных отношений карается соответствующим дисциплинарным взысканием. В чём проблема?
Молчуна наконец прорвало. Лора с большим любопытством грела уши. Она впервые покидала свою планету, да ещё в таких странных обстоятельствах. Но почему-то теперь на сердце стало спокойно. За бортом сияло солнышко, о ней снова кто-то заботился и причин для прежней иррациональной тревоги казалось не было. Домашняя девочка вовсе не возражала против индивидуального отношения, так как не секунды не тешила себя надеждой вписаться во взрослый армейский мужской коллектив. Даже она не настолько наивна. Более того, её очень устраивало, что её причислили к детям, это дарило некое чувство уверенности в завтрашнем дне.
Она вообще не понимала всех этих бунтарок из представлений и книг, которые верили в свою исключительность и складывали парней штабелями прямо к ногам.
– Так в чём проблема?
– Никаких проблем, – прохрипел давешний крикун, после чего все быстро успокоилось.
– По прибытии доложите принимающему о наложенном наказании. За одно пройдёте курсы контроля гнева и медосмотр. Остальных прошу занять свои места согласно полученным номерам.
Скандал удалось подавить в зародыше. Провинившегося засунули в гель. У остальных пассажиров вопросов не возникло.
– Итак двести задано, двести получено! – весело отчитался лысый бодро заходя в рубку.
Молчун шел следом, запирая переборки.
– Система отрубай всех, от греха. И чего это было? – гопник легко похлопал по гелю, в котором девушка застряла. – Да, малыш. Напугали тебя? Ты посмотри какие большие несчастные глазки у оленёнка. Не трусь, я сам боюсь! Долетим и уснуть не успеешь.
Наблюдение мигнуло, демонстрируя как гражданские специалисты за минуту отключились на своих местах даже не заметив этого. Лора недоверчиво посмотрела на болтуна, если не обращать внимание на его залихватскую внешность и язык без костей, он ощущался как вполне безобидный доминант.
ГЛАВА 19. ТИХАЯ ГАВАНЬ
Перед Лорой казалось открывался не знакомый новый мир. Нервозность отступила на второй план, уступив место некоему ожиданию чуда.
– Она прям совсем как твоя сестрёнка, не знал бы, что сублим не поверил. Ха-ха-ха – болтун снова протер лысину платочком и бухнулся на сидение пилота.
– Не трогай, – молчун решил личные подробности оставить при себе, но снова кинул беглый взгляд в её сторону.
– Да ладно, всю черепушку изрисовали, дурацкие новые технологии. Скальп-то зачем снимать.
– Радуйся, что уже на ногах стоишь, и своим языком разговариваешь.
– Да ну тебя. У нас здесь дама, а ты всё о печали. Госпожа позвольте представиться, я Алексей, это Ким, сегодня мы имеем честь быть вашими личными пилотами и сопровождающими.
Космолёт оторвался от земли совершенно не ощутимо. Молчун Ким отслеживал показания в то время как болтун Алексей совсем развернулся к ней и вольготно развалился в кресле. Лора вдруг четко осознала, насколько эти двое сопровождающих отличались от обычных доминантов. Посторонний не смог бы так легко абстрагироваться от мыслей о том, что сам едет в пасть демона. После пройденных сражений даже показное расслабление не было таким вольготным, как у мажоров.