- Хорошо.
Женщина еще долю секунды смотрела в мои глаза, что - то для себя решая, а потом медленно побрела в сторону лифтов. Материнская любовь, самая крепкая. Сейчас ей больнее, чем израненному сыну.
Щукин спал, положив ладонь под щеку, и во сне из его глаз катились слезы. Ему или больно, или у парня болит душа, что куда хуже. Проверила лист назначений, обезболивающее ему вводили.
Что ж ….
От посторонних звуков в палате, молодой человек начал просыпаться и тут же растерянно озираться по сторонам. Видимо хотел убедиться, что кошмар ему приснился. И сейчас он проснется дома в своей кровати, подхватит сумку с формой и помчится на тренировку. Но нет, парень, гадости встречаются не только во снах.
- Егор?
Перевел на меня взгляд, и в них я прочла ненависть. Это типично винить врачей, ведь для него наше появление связано с болью.
- Болит?
Указала на его ногу, пока облаченную в гипсовую лангету, но операция неизбежна.
- Нет.
Пытается встать, и пересев на край его кровати, приходится силой удерживать парня в горизонтальном положении на кровати. Если он встанет с опорой на раненую ногу, осколки поврежденной кости сместятся и порвут связки и мышцы.
Да, парень. Тренажерный зал трижды в неделю, это только с виду я хрупкая, а профессия мне такого не позволяет.
- Пустите!
Попытался оттолкнуть меня от себя, больно впиваясь пальцами в предплечья. Быть синякам! Ну что ж, мне не привыкать, это часть моих профессиональных вредностей.
- Тебе нельзя вставать.
- Я сам в состоянии решить, что мне можно!
Боль в местах касания его рук моих усилилась, он делает это неосознанно, но сохранить беспристрастное выражение лица не удается и он замечает, как болезненно я морщусь.
- Простите.
Руки убирает, предварительно, словно растерев мою кожу. Добрый мальчик, как же я хочу помочь тебе.
- Послушай. Я твой врач, ты можешь отталкивать меня сколько тебе угодно, но положение твоей травмы ухудшается. И чем больше ты будешь мучиться недоверием ко мне, и сопротивляться, тем больше сокращаешь мое время на помощь тебе. Ты не маленький Егор, все будет только хуже, если ты будешь сопротивляться.
Удар попал точно в цель.
- Вы сможете мне помочь?
- А ты всегда точно узнаешь, сможешь ли выиграть матч?
Впервые вижу его улыбку, и она прекрасна. Это удивительная редкость, встретить молодого парня, способного так искренне улыбаться.
- Попробуем?
Его вопрос, скорее ответ на мои сомнения.
- Конечно, Егор. А теперь попробуй поспать.
Поднимаюсь, но у самой двери добавляю.
- И не волнуй мать, она очень любит тебя.
Глава 2.
- Операция прошла успешно, насколько это вообще возможно в данной ситуации.
Молодой, но талантливый хирург – травматолог, выдавал мне отчет о проделанной работе, при этом старательно флиртуя со мной.
- И все же не понимаю твоего стремления помочь этому парню. Ладно, Николай Константинович, друг семьи. Но ты, то куда, посмотри правде в глаза, он безнадежен.
Вот такой, я и боялась стать - черствой, равнодушной к чужому горю.
- Ему восемнадцать, Степ. Всего восемнадцать. Как можно сказать молодому парню, что он инвалид, и с этим ничего поделать нельзя?
- Но не ехать же с ним в Москву, теперь.
Николай Константинович выбил квоту в городском бюджете, помог еще и тренер Егора, и теперь мы едем в частный подмосковный центр реабилитации. Там я на современных тренажерах и свежем лесном воздухе, буду заниматься Щукиным.
- Степ, делай выписку и не суй свой нос в это дело, - с минуту смотрела за его реакцией, - и еще, не дай Бог, я узнаю, что ты настраивал парня на плохие прогнозы! Понял?
Из – за юного возраста, и женского пола, давно пришлось воспитать в себе менторский тон. И надо заметить, люди слушали меня.
У палаты парня толпилась целая хоккейная команда, и с разрешения Николая Константиновича, они могли проститься с Егором. Я наблюдала за ними из окна ординаторской и была несказанно поражена, как столько разных парней, могли так сдружиться.
- Они еще такие дети.
Елена Константиновна, мама Егора, пила со мной чай.
- Да, вы и сама еще девочка. Простите, конечно.
Эта женщина мне нравилась, своей безграничной любовью к сыну, заботой, терпением. Она не могла с нами поехать из-за младшего Щукина, и очень переживала по этому поводу.
- Не извиняйтесь, я завидую им. Они выглядят такими счастливыми и влюбленными в свое дело. В их возрасте, меня ломали как личность. Показывали только темные стороны жизни. То как люди страдают, болеют, умирают. А эти парни живут, как в сказке.
- Хороша сказка, в которой калечат детей.
Разумеется, женщина с недавних пор не поощряла занятия своих сыновей. Хоккей сделал одного из них инвалидом.
- Поверьте, сломать руки и ноги можно в самых неожиданных местах, не только на хоккее.
Женщина в задумчивости пила уже давно остывший чай. Я делала то же, при этом все еще смотря в окно. Удивительные мальчики, устроили крик на всю больницу, но при этом вызывают у людей улыбки.
- Сын не выживет без клюшки. Он внушил себе, что больше ни на что не способен. Хотя как мать скажу вам, что это не так. Егор умный мальчик, но весь свой потенциал и все время тратит на тренировки.
- Все спортсмены такие, Елена Константиновна. Не ваш сын первый, и конечно не последний. Кому то из них, мне удавалось помочь, другим нет. И те, кто остался инвалидами спились или стали уходить в депрессию. Потому я этим и занимаюсь, им нужно возвращать жизнь.
- Вика?
Я разрешила так себя называть. Женщине так удобнее, а мне не значимо. Уважение заслуживают не фамильярностью, а делом.
- Да?
- Скажите честно, у него есть шансы?
Она задавала этот вопрос, раз за разом и каждый из них я старательно и в подробностях ей отвечала. Для нее это было важным.
- Есть. Конечно же, есть. Егор здоровый и сильный мальчик.
- Мальчик.
Она улыбнулась и лукаво подмигнула мне.
- Вика, он такой же мальчик, как и вы девочка. Мой сын вырос без отца, он заботился о младшем брате, когда у меня на то не было времени. Он зарабатывал для семьи средства к существованию. И поверьте, он куда взрослее нас всех.
Я вздохнула. Судя по тому, как парня любили окружающие, в моих руках было золото. Да, вот только что с ним делать я не знала.
- Верю. Но это не делает его психику более защищенной. Он юн и горяч, а это всегда плохой советчик.
- Вы звоните в любое время, и я приеду! Сын мне дороже всего, я в лепешку расшибусь. Пришлю деньги, приеду сама, привезу Диму!
- Послушайте, - я беру женщину за руку, - не приезжайте, не привозите его друзей, тренера, и уж тем более брата. Не звоните сами и попросите не звонить других и не рассказывать про хоккей. Он должен абстрагироваться от всего.
- Но….
Я покачала головой. Профессия привила мне строгость ко всем, прежде всего к родителям, которые могли лишь навредить своей опекой.
- Вы должны сотрудничать со мной. А теперь пойду, разгоню нашу хоккейную команду. Егору пора засыпать, завтра тяжелый день.
Стоя под пристальными взглядами парней, я чувствовала себя неуверенно. Наглости у них было не занимать и меня рассматривали от носков белых больничных туфель, до края ворота хирургического костюма.
- Твоя докторша?
Видимо самый наглый из них. В чем то похожий на Егора. Тоже русоволосый и голубоглазый, но явно более уверенный в себе.
- Кислый!
Одернул его Щукин.
Ясно, это их командные клички, не говорящие мне ровным счетом не о чем.
- Парни, вам пора, - я отошла от двери и указала рукой на выход, - Егору пора отдыхать.
- А как вас зовут, прекрасная леди?
Этот же наглый парень, попытался взять меня за руку. Ее я излишне нервно отдернула и, сделав шаг, назад уперлась телом в стену. Ох, уж мне эти гормональные подростковые бомбы. Похоже, мне повезло, что Егор куда более толковый парень.