— Привет, Фил и Йок, — поздоровалась Кевви, хотя впечатление было такое, словно бы эти слова донеслись изо рта Клары Бло, изо рта, кривящегося на тонко натянутой коже лица лимонного цвета, на которое было больно и странно смотреть. Любовный суп неловко пошевелился под поверхностью кожи: появились неопределенные очертания растекшейся манящей руки.
— Не хотите закинуться сливом и присоединиться к нам, заняться любовью как бактерии? — предложил им голос Клары Бло. — Ты и твоя новая булочка? Зря ты зациклился на этом своем Прямом Пути, ты все можешь пропустить, Фил, самое интересное. Слив — это так классно. Словно сам воздух пропитан оргазмом.
— Наранджо сказал мне, что ты ушел вместе с Йок, — сказала Кевви, выговаривая слова теперь собственным ртом. — Так что я решила, что пока Клара здесь, она поможет мне дождаться тебя.
Кевви медленно поднялась и села в ванной. Ее голова и плечи постепенно отделились от Клары. Груди Кевви, все еще ненормально мягкие, тряслись словно желе.
— Фил, я пойду обратно к Бабс, — сказала Йок и в тот же миг быстро повернулась, прошла через склад и выскользнула за дверь в ночь.
— Хотел проскользнуть незаметно? — заявила Кевви. Она выглядела ужасно некрасиво. — Значит, эта лунная русалочка нравится тебе больше, чем я? Тебе нравится она и эти ее глупости про пришельцев без летающих тарелок?
Внезапно одним могучим усилием Клара вырвала свое тело из разжиженных объятий Кевви и тоже села в ванной.
— Ты просто жалок, Фил, — заявила она, принимаясь натягивать на себя одежду. — Понятия не имеешь о том, как сильно Кевви тебя любит.
Немедленно после этих слов Кевви принялась плакать, и Филу пришлось обнимать и утешать ее. Ее тело казалось странно текучим — словно она вот-вот могла выскользнуть из его рук. Немного погодя Фил помог Кевви добраться до комнаты и улечься в постель. Как только голова Кевви коснулась подушки, она немедленно отключилась.
— Плохо дело, Фил, — сказал ему Дерек. — Калла хочет выселить вас обоих.
— Калла в своей комнате?
— Нет, приятель. Но она напоролась на Кевви и Клару в ванной, куда зашла понятно за чем со своим дружком, а у них был самый разгар. Этот дружок Каллы, такой чистюля, ветсофт-инженер, так что ты можешь себе представить, что он там наговорил. После этого они поехали к нему в Кол-Велли.
— А что ты?
— Ты меня знаешь, Фил, я анархист. По большому счету считаю, что это клево, если две девицы плещутся в ванне у меня под боком, будь они на сливе или как-то иначе. Местный колорит, так сказать. Но вот за Умберто я беспокоюсь.
Дерек наклонился вперед к своей собаке, которая при звуке своего имени подняла голову.
— Я боюсь, что однажды Кевви может его покалечить. Она не любит его и не желает сдерживаться. То, что она не любит Умберто, я могу понять. Это объяснимо. Но когда она под кайфом, то становится просто неуправляемой и творит сама не знает чего. Ты согласен? Она становится похожа на робота-убийцу. И кроме того мне надоело убирать за ней блевотину в ванной.
Дерек повернулся к машине, над которой работал.
— Глянь, приятель, я тут добился нового эффекта. Оцени-ка вот это.
Дерек включил машину, и в воздух вырвался огромный язык пламени.
— Словно из задницы дракона. На самом деле это не настоящий огонь. Это плазма. На ощупь холодная.
Дерек медленно провел рукой сквозь бьющий столб раздвоенного, словно вилы, холодного пламени.
— Я должен съехать, Дерек.
— Эй, старик, не горячись, ничего ты не должен.
— Нет, Дерек, должен. И сейчас я тоже лучше пойду. Кевви пока что спит. В таком состоянии она бывает, если вместе со сливом закинется квааком или габбой.
— Только не уходи сейчас, приятель. Мне совсем не светит разбираться тут с ней, когда она проснется, будет плакать и течь у меня на плече.
— Я обещал вернуться к Бабс. Но я скоро приду обратно, Дерек. Я только забегу на минутку к Бабс и вернусь.
— Попробуешь успеть с той, другой девицей? Ну и как там у тебя с ней дела?
Дерек что-то сделал со своей машиной, и столб огня протянулся через всю комнату, едва не добравшись до Фила.
— Исповедуйся огненному богу, сын мой!
— Мне кажется, я люблю ее, — пробормотал Фил, глядя, как языки холодного пламени лижут его одежду.
— Тогда иди с миром.
Простое признание Дереку наконец выкристаллизовало в Филе решение. Теперь он был уверен в своих чувствах. Необходимо найти Йок и поговорить с ней. Он бросился наружу.
Напротив на трапе корабля какой-то законченный спорого-ловый исполнял импровизированный танец, который часто исполняют спороголовые, руки и ноги наискосок поднимались и опускались, падая вниз. Розовый молди из Снуков по имени Рамзес наигрывал транс на длинной трубе, которую он вырастил у себя вместо носа. Золотой Тутмосис снова бросился навстречу Филу.
— А у той лунной девицы, у нее что, на самом деле была с собой ДИМ-пиявка? — взволнованно спросил Тутмосис. Молди до ужаса боялись ДИМ-пиявок, представляющих собой миниатюрные интерфейсы дистанционного управления, при помощи которых их в одно мгновение можно было превратить в раба. На основании законов, регулирующих отношения молди и людей, ДИМ-пиявки считались запрещенными, точно так же, как и мыслительные колпачки, которые могли быть использованы молди для того, чтобы взять под контроль человека. И все же и тем и другим незаконным продуктом велась оживленная торговля.
— Куда она пошла? — спросил в свою очередь Фил.
— Туда, откуда пришла.
Фил бросился бегом вдоль квартала и свернул за угол в сторону жилища Бабс. Когда он туда добрался, то застал дома только ее саму, Сента и длинного тощего парня, который полулежал, развалившись в глубоком кресле, играя с несколькими имиполексовыми червями Бабс. Кобб, Онар и Йок ушли.
— А где Йок? — потребовал ответа Фил.
— Они улетели, — объяснила Бабс. — Онар купил у меня лист пьезопластика для Кобба. Кобб вырастил крылья, и они втроем полетели смотреть на мост Золотые Ворота. Йок так и знала, что ты вернешься, Фил. Она сказала, что сегодня вечером не хочет больше с тобой видеться. Может быть, тебе лучше будет зайти с утра.
— Давай-ка я вас познакомлю, Фил, — подал голос Сент, чтобы сменить тему разговора. — Это Ренди Карл Такер. Он праправнук Кобба Андерсона.
— Привет-привет, — поздоровался из глубины кресла тощий парень, напоминающий фермерского сынка и по физиономии, и по выговору. У парня были очень светлые волосы и словно бы немного сплющенная с боков голова. Одежда самая классическая: белая рубашка и черные брюки. — В вашем городе отличная тусовка художников-программистов и музыкантов, — заявил он. — Если бы мне удалось выбить из отца немного денег, я бы тоже купил, наверное, склад и устроил там берлогу. Парень с деньгами может здесь здорово устроиться и заняться разным интересным.
Ренди почему-то подмигнул Бабс.
— Положи червей обратно, Ренди, — строго сказала Бабс. — Ты так сильно их тискаешь, что того и гляди раздавишь. Ренди только что вернулся из «Настоящего-По-Сравне-нию-С-Остальным», Фил. Это молди секс-клуб на Северном Пляже.
— Ага, — отозвался Фил, который был погружен в свои мысли.
— И то, что я увидел там, мне понравилось, — подхватил Ренди. — Вот только мне пока не удалось познакомиться ни с одним молди в Сан-Франциско так, чтобы можно было назначить свидание. Я все еще весь горю.
— Круто! — рассмеялся Сент. — Настоящий сырный шарик!
— Это гораздо лучше, чем обычным способом, — мирно сказал Ренди. — Не стоит критиковать, если сам никогда не пробовал.
— Тогда тебе стоит сходить в «Анубис», — подсказал Фил. — Это всего в одном квартале отсюда. Учти, как только поднимешься на борт, тебе придется самому о себе заботиться.
— А, ерунда, я с какими только молди не общался, — махнул рукой Ренди. — Но спасибо за наводку. Эй, Бабс, я, пожалуй, скормлю одного из твоих червяков Вилла Джин. Она как раз есть хочет. Цып-цып-цып!