Наверное.
Каково это, когда парни рисует тебе подобные картинки? Я завидую? Я не хотела.
Я без труда встречаюсь с парнями — за исключением текущий компании. Сложнее держать их на расстоянии. И все же я никогда никого не вдохновляла на плохую поэзию и дрянные песни о любви.
Вообще-то, если задуматься, мой способ изложения мыслей прекрасно объясняет почему я не получаю поэзию и песни о любви. Я хотела бы верить, что оценю усилие, но…
Да, с вычурной сентиментальщиной парням лучше обращаться к другим девушкам.
Я взяла адрес. Указания неполные. Саймон не виноват. Он никогда не ездил туда на автобусе. Я должна сама добраться до улицы Эндрю, а затем уже ориентироваться по схеме Саймона.
— Если ты не найдешь Дерека и Хлою, то позже приедешь к Эндрю?
— Конечно. Я не брошу тебя, Тори.
— Я не…, - я просто хотела убедиться, что он не будет блуждать много дней, плюнув на свой диабет и падая в обморок позади автостоянки или чего-то там. Но я не захотела показаться влюбленной идиоткой.
— Неважно, — был мой ответ.
Мы сидели в тишине, пока не подъехал автобус.
5
Саймон вошел в автобус, держа деньги на билет, и так долго болтал с водителем, что я хотела толкнуть его и крикнуть: «Если едешь, так езжай». Типичный Саймон. Он из тех детей, кто разговаривает со взрослыми, словно между нами и ними нет никаких различий, и он не ждет к себе особого отношения.
И тут Саймон повысил голос, и я поняла, что что-то не в порядке. Кажется, он злится. Я встала со скамейки и вошла в автобус.
— Мне пятнадцать, — убеждал он. — Я учусь в десятом классе. А через несколько месяцев исполнится шестнадцать. Я родился в…
— Ты должен это подтвердить, — сказала женщина за рулем. — С тобой должен быть взрослый-сопровождающий или удостоверение личности, в котором указано, что тебе пятнадцать. Ты не выглядишь настолько.
— А насколько я выгляжу?
Она наклонила голову и изучила его.
— Тринадцать. Максимум четырнадцать.
— Что?! — Он выглядел оскорбленным.
— Ему пятнадцать, — крикнула я.
Саймон развернулся вокруг своей оси и увидел меня на нижней ступеньке.
— А насколько выглядит она? — спросил он, указывая на меня.
— Пятнадцать, — отчеканила водитель.
Он начал протестовать, затем сдержал гнев и взял минуту. Заговорил он уже спокойным, рациональным тоном:
— Хорошо, но девочки-подростки выглядят старше, чем мальчики, правильно?
Значит, скорее всего, мы ровесники.
— Значит, вам обоим по четырнадцать. Значит, ни один из вас не войдет в мой автобус.
Она прогнала Саймона из автобуса. Он продолжил спорить, пока женщина не пригрозила полицией.
Я вернулась на скамейку. Саймон подошел ко мне и гневно зыркнул.
— Это твоих рук дело? — сказал он.
— Что?! Наложить заклинание, чтобы заставить ее отказать продать билет? Гм, я не знаю заклинаний, забыл? В том-то вся и проблема. Со мной магия происходит сама собой.
Если и существует заклинание на такие случаи, тебе его лучше знать.
— Нет, если это магия ведьмы. Магия колдунов совсем другая. Но нет, я не думаю, что ты наложила заклинание. Думаю, что ты дала сигнал или беззвучно сказала, что я несовершеннолетний. Ты стояла прямо за мной.
— Я зашла, только когда услышала ссору. Я пыталась помочь. Ты всегда можешь сесть на следующий автобус.
— Конечно, на тот, что идет в нужную тебе сторону.
Я не потрудилась ответить. Он разозлился, и никакими словами его не успокоить.
— Значит, ведьмы накладывают различные виды заклинаний? — рискнула спросить я после нескольких минут тишины.
Он не ответил. Я вздохнула.
Саймона воспитывали как колдуна, а Дерека — как оборотня. Они росли, зная, что у них есть сверхъестественные способности. В отличие от меня с Хлоей. Парни раскрыли Хлое правду, когда выяснили, что она некромант, потому что та видела привидений в Лайл Хаусе.
Я упорно старалась скрыть свои магические вспышки. Если бы я не притворялась, то возможно они бы поняли кто я на самом деле. Возможно, все сложилось бы по-иному.
Но я поступила иначе. Если со мной происходили странности — мать называла их симптомами психического заболевания — я справлялась сама: ходила на терапию, глотала лекарства — делала все ради улучшения. Только я не могла поправиться. Нельзя изменить свою природу. Я — Виктория Энрайт, ведьма-подросток.
Моя мать тоже ведьма. А Лара? Не знаю. Да и неважно. Хорошо, я вру. Несмотря на обстоятельства, она все еще моя сестра, и я волнуюсь, что возможно она тоже подопытная в эксперименте. Надеюсь, с ней все хорошо.