– Вот тебе и столица моды, я уже может километр целый прошел по улице некоего Витора Пиазани, а ночующие бездомные всё никак не хотят заканчиваться,– произнес Глеб, прошагав рядом с бомжом, который спал, укрывшись ярким оранжевым одеялом под беззвёздным небом Милана, – Ни полиции, ни городским властям, похоже, эти ребята не нужны. Ночи теплые, жилье дорогое, вот и спят люди на улице.
Идти оказалось дольше, чем изначально рассчитывал наш путешественник, но, дело тут было совсем не в расстояние, оно то как раз и не изменилось, и по-прежнему составляло чуть больше трех километров, ситуация заключалась в другом, в том, что Глеба стали подводить собственные силы. Сон просто валил его с ног. В какой-то момент времени, наш герой остановился рядом с бетонной скамейкой, что стояла на тротуаре, и скинул свой рюкзак с плеч.
– Я, то и дело, совершаю небольшие остановки, чтобы хоть как-то пополнить свои энергетические запасы, – произнес Глеб себе в камеру, – Пригодилась и вторая пачка печенья, полученная ещё утром от молдаванки тети Люды.
Глеб сел на скамейку, и затем, продолжил рассказывать себе на камеру:
– Свой пеший маршрут я выбрал немного в стороне от такого места, которое называется «Сады Индро Монтанелли», – сказал Глеб, подглядев название достопримечательности у себя в телефоне, – Это, конечно, немного добавило километража на моем пути, но, что-то мне подсказывает, что все парки в Милане одинаковы, и ещё одной встречи с сильнозагорелыми жителями этого города, я просто могу не пережить.
Немного отдохнув на скамейке, Глеб пришел в себя, и снова двинулся в путь:
– Здравствуйте девочки, здравствуйте мальчики, – напевал он слова из одной, многим известной песни, стараясь отогнать сон, – Смотрите на меня в окно, и мне кидайте свои пальчики, да, а, а, ведь я сажаю алюминиевые огурцы, ага, на брезентовом поле…
Сама песня была выбрана нашим путешественником хаотично, но решение петь, было осознанным, и как только Глеб запел, ему, почему-то, сразу стало легче идти.
– «Не зря же в армии солдаты маршируют с песнями», – подумал Глеб, насвистывая под нос свой ремикс, – Злое белое колено, пытается меня достать, но у колена колют вены, в надежде тайну разгадать, зачем, я, сажаю алюминиевые огурцы, ага, на брезентовом поле… .
Наконец, Глеб дошел до перекрестка, на котором желтым светом дружно мигали все четыре светофора. На другой стороне дороги, за небольшим парком, в темноте показался силуэт здания Милано Централе. Оно грозно возвышался в полутьме, выставив для обзора лишь свой центральный вход, мастерски подсвеченный фонарями.
– Вот он и вокзал, – сказал Глеб себе в камеру, – Правда, откроется он только утром, в четыре часа, а сейчас, время около двух ночи, поэтому, нужно будет где-то посидеть, подождать часа два.
В районе вокзала ночная жизнь хоть и не бурлила на полную катушку, как это было, скажем, на Миланской площади, но, в отличие от остального, спящего вместе с бомжами города, она здесь, по крайней мере была, и сразу обнаружила своё присутствие в виде трех велосипедистов, что неспешно проехали рядом с Глебом по серому асфальту дороги.
Ночной Милан был прекрасен. Свет фонарей и аккуратные линии подсветки на некоторых высотных зданиях, что стояли неподалеку от площади перед вокзалом, создавали атмосферу покоя, а присутствие бодрствующих велосипедистов в пустынном городе, избавляли от чувства тревоги. На перекрестке Глеб перешел на другую сторону дороги, и почувствовал, как её асфальт отдает ночной прохладе своё тепло, накопленное за день.
– Настоящее лето, – констатировал Глеб, – И какое удивительное небо над головой, черное, и ни единой звезды.
Глеб прошел мимо длинной вереницы мотороллеров, что стояли на тротуаре на специально отведенных для этого парковочных местах, и затем, сказал:
– Вижу, что сильнозагорелые ребята есть и здесь, и снова, ни одного патруля полиции, – сказал Глеб, распознав в свете фонарей небольшую группу молодежи, что сидела в конце тротуара на высоком бордюре.
Сильнозагорелых ребят в районе вокзала Милано Централе было значительно меньше, чем скажем в парке Симпионе, но и их количества, вполне бы хватило, чтобы обобрать с ног до головы какого-нибудь, растерявшегося на ночных просторах города, незадачливого туриста. Чтобы лишний раз не испытывать судьбу, Глеб решил пойти по другой дорожке, что была хорошо освещена фонарями, и находилась немного в стороне от привокзальной площади, но и здесь он напоролся на все тех же дальних соотечественников Арапа Петра Великого.