— Парочка геев, — прошептал Том, озвучивая услужливо подсунутое мозгом воспоминание.
— Сам ты гей, — весело откликнулся Хаз, в предвкушении потирая ладони и бросая радостные и полные любви взгляды на бар. — А я зоофил и долбоеб.
— Даже не поспоришь, — развёл руками Том и поплелся вслед за другом, который уже галопом умчался покорять алкогольные просторы паба.
Бармен, испанец невысокого роста с аккуратными бородой и усиками, оказался тем самым Хосе, которого взяли на место неизвестного Тому Оскара (почему ему кажется, что это имя он где-то слышал?).
— Вот Оскара и уволили, сейчас в психушке лежит, говорят, какое-то психическое расстройство… — развёл руками Хосе, улыбаясь своими идеальными зубами.
— И ты один справляешься? — удивился Хаз, если в его состоянии это ещё было возможно.
— Да есть ещё одна девчонка, — махнул рукой Хосе, одновременно подталкивая к Харрисону новый стакан пива. — Такая заноза в заду…
— Что, не даёт, Хосе? — усмехнулся Хаз.
— Не даёт, — опустил голову Хосе. — Все болтает, что скорее с кабаном, чем со мной, фря эдакая.
— Красивая хоть? — поднял бровь Харрисон.
— На утёнка похожа: мелкая, худющая, бледная, а глазюки чёрные, как два уголька.
— А чего тогда мозг себе паришь, раз на утёнка похожа? — Хаз махнул рукой, показывая на бутылку виски.
Хосе отошёл и вернулся с драгоценной бутылочкой.
— Да я как только вижу, сразу в туалет иду, — закатил глаза Хосе.
— Избавь от подробностей, — поморщился Хаз.
Том отвлёкся от разговора. Народу было немного – будний день, как никак. Сидели студенты из Кембриджа (где-то Том их уже видел), за столиком в углу чинно пила вино супружеская пара лет пятидесяти, а на другом конце барной стойки терлась девчонка лет двадцати, переодически вздыхающая и создающая впечатление раздавленного мотылька.
«Какая страшненькая», — подумал Том.
— Так ещё эта дура и острить в мой адрес успевает – то в спортзал отправит, то скажет, чтобы без британского паспорта не возвращался, — донеслись до Тома обрывки разговора.
— Знаешь, ты меня даже заинтересовал, — наклонился чуть ближе захмелевший Хаз. — Точнее не ты, а девчонка эта твоя. Когда ее смена?
— Думаешь, она тебе даст? — расхохотался Хосе.
— Уверен, — оскорбился Хаз. — Я и в спортзал хожу, и паспорт британский имею.
— Говнюк, — радостно откликнулся Хосе.
— От говнюка слышу, — Харрисон перегнулся и с силой потрепал Хосе по волосам.
— А можно виски? — робко попросил Том.
— На бутылку, — пропыхтел Хосе, пытаясь вырваться из медвежьей хватки Хаза.
Том схватил бутылку и хорошенько к ней приложился, отпив почти четверть.
Парни закончили свою мышиную возню и теперь сидели, бросая друг в друга красноречивые взгляды вроде: «Я твою мамку в рот ебал» и «Я сейчас тебя самого выебу».
— Так когда твой зачахший лебедь выходит на работу? — Хаз кинул в Хосе кусочек лимона.
Тот ловко увернулся и залепил Харрисону щелбан.
— Да сегодня в двенадцать придёт, — Хосе спрятался за барной стойкой, скрываясь от кулака Хаза. — Смена у неё.
— Ну вот и познакомимся, — потёр ладони Харрисон.
— Спорим на сотку, что она тебе не даст? — прищурился Хосе.
— У тебя таких денег нет, — внезапно для себя вставил Том.
— Ах так, — вскинул брови Хосе. — Тоже хочешь забиться?
— Да я не… — начал было Том, но его перебил Хаз.
— Вот именно, огурчик, — протянул Харрисон. — Либо принимай условия, либо сиди помалкивай в тряпочку.
— Да я… — Тома опять перебили.
— Да этому парнишке слабо, — махнул рукой Хосе.
— Мне? Слабо? — загорелся Том.
— Тебе, — в один голос сказали Хаз и Хосе.
— Ставлю двести, что сегодня она будет в моей кровати, — скривился Том.
— Деньги вперёд, — в глазах Хосе зажегся недобрый огонёк.
— Да легко, — Том не подал виду, что струсил.
Он вытащил бумажник и бросил на стол двести фунтов.
— Считай, ты с ними попрощался, — оскалился испанец. — Честертон тебя и близко не подпустит.
— Честертон? — сложил руки под подбородком Хаз. — Какая знакомая фамилия… Где же я её слышал?
Хосе отошёл к супружеской паре с ещё одной бутылкой вина, Хаз продолжал ломать голову над тем, где он слышал эту фамилию, а Том просто переодически пускал слюни в бутылку, поэтому время до двенадцати пролетело лично для него очень быстро.
К полуночи в нем была уже бутылка виски.
— Опаздывает твоя мать-гусыня? — пьяно улыбнулся Хаз.
— Она всегда опаздывает, — пожал плечами Хосе, — и как ее только Клэр ещё не выгнала?
Том уронил голову на руки и сидел так, наслаждаясь шариками, перекатывающимися у него в мозгу.
Запахло вишней и мятой.
— А вот и она, — послышался громкий шёпот Хосе, но шарики быстро заглушили его.
— Привет, Винни, как жизнь? — пробилось между шариков низкое, прокуренное, тягучее, как Baileys.
— И тебе не хворать, Рокс, — откликнулся между шариков голос Хосе.
— Девушка, а можно с вами познакомиться? — а это вроде бы Хаз.
— Молодой человек, со мной можно только чаевыми поделиться и сфотографироваться, — отрезала девушка.
— У вас такие волосы необычные, — не сдавался Хаз. — Это свой цвет или крашеные?
— По пьяни выбелилась, — коротко сказала барменша. — На спор.
— Не жалеете? — продолжал пьяно настраивать разговор Хаз.
— Жалею, что ты в мою смену выпал, — грубо сказала девчонка.
— Ну все, Рокси, я пошёл, — опять вмешался Хосе.
— Бывай, пирожок, — Том не видел, как девушка проигнорировала распахнутые объятия Хосе и, хлопнув его по спине, завязала волосы в неаккуратный пучок.
— Удачи, — одними губами сказал Хосе и быстро ушёл за дверь для персонала.
— А можно вас угостить? — Хаз поймал девушку за руку.
— А меня можно не трогать, — девушка выпала маленькую узкую ладонь и поставила перед Хазом какой-то шот. — За счёт заведения, принцесса.
Тот залом опустошил стопку, пьяно икнул и свалился за мертво.
На этом моменте Том поднял голову и вопросительно посмотрел на мирно пускающего пузыри Хаза.
— С этой бурды всегда так рубит, — стоя спиной к нему пояснила девушка. — Самым настойчивым за счёт заведения предлагаю – все любят халяву.
Узкие плечи, чёрная рубашка, тонкая шея.
— Роксана? — пьяно прохрипел Том.
— Что? — повернулась девушка.
Она встретилась взглядом с Томом, лицо ее побелело, на скулах выступили желваки, а рот приоткрылся, будто она была рыбой, вытащенной на берег.
Тома будто огрели по голову чём-то тяжелым. Это белочка? Так она проявляется?
— Быть не может, — протянула Роксана. — Паучок собственной персоной.
Том встал довольно ловко для в стельку пьяного человека, перекинул ноги через барную стойки и одним движением сгрёб Роксану в охапку, сжимая ее до треска рёбер и мутноты в глазах.
— Я искал тебя, — выдохнул он ей в волосы, продолжая стискивать ее в объятиях.
— Да быть того не может, — прохрипела Роксана, однако, попыток выбраться не предприняла.
— Искал, — теперь Том вдохнул ее запах в себя. — Две недели искал.
Вишня и мята. И табак.
— Плохо искал, — Роксана обхватила его тонкими руками за талию и уткнулась носом в воротник его футболки.
— Нашёл, — Том скользнул носом по ее щеке и спрятал губы за ее ухом, в котором висело штук пять колец.
Она ничего не ответила, лишь теснее прижалась к нему.