И сам Торн, и его товарищи прекрасно понимали, что маскировка была жизненно необходима им для их смелой миссии на Сатурне. И пока «Удача» мчалась к окольцованной планете, планетёры постарались, чтобы выглядеть как можно более похожими на сатурниан.
«Удача», двигаясь по длинной параболе, огибала Япет, приближаясь к ночной стороне Сатурна.
— Мы пройдем под кольцами? — спросил марсианский пират, отвернувшись от штурвала. Торн кивнул:
— Кольца прикроют нас, будем держаться в их тени. Чем ближе к ним мы пройдем, тем лучше.
Сатурн теперь заполнял всё пространство перед ними, а над ними нависла колоссальная твердь его наружного кольца, в гигантскую тень которого нёсся их корабль. Кольцо имело более тридцати тысяч миль в ширину, и из-за того, что его плоскость была наклонена, Солнце освещало его только с одной стороны, под кольцом же царила глубокая тень. Блестящие концентрические кольца растянулись над их кораблём насколько хватало глаз.
Теперь они подлетели к ним достаточно близко и могли ясно видеть миллионы отдельных спутников, из которых состояли кольца: огромные рои крошечных планеток, бесконечно кружащих вокруг огромной планеты.
Они быстро подлетели к внутренним кольцам и вскоре только шесть тысяч миль отделяли их от ночной поверхности Сатурна.
Стилико Кин показал костлявым пальцем в сторону туманно светивших огней, лежавших немного к северу от экватора.
— Это огни Сатурнополиса, — заявил старый пират.
— Курс на запад, — сказал Джон Торн. — В том направлении находятся грибные леса, и если уж мы решили изображать охотников на слитов, то именно там мы и должны приземлиться.
С волнением он посмотрел на далекие огни Сатурнополиса, которые начали скользить влево. Там, внизу, в столице Сатурна, и находилась сейчас Лана Кейн. Вероятно, она была заключена в тюрьму при цитадели Хаскелла Траска, диктатора Лиги — огромной крепости, которая была эпицентром грозы, готовой разразиться над четырьмя внутренними мирами.
Торн думал о девушке каждый час их долгого полёта к Сатурну. Снова и снова он вспоминал её бледное лицо в ту ночь, когда она стояла рядом с ним под сверкающим небом Таркуна, делясь своими мечтами о будущем.
«Удача» летела через ночь на запад, оставив огни Сатурнополиса за кормой. Далеко на севере стал виден другой город, заметно меньших размеров. Стилико начал снижать корабль, направляя его к тёмной местности, лежавшей за городом. Послышался свист воздуха. Корабль падал сквозь тонкие облака и уже можно было разглядеть детали стремительно приближавшейся поверхности — внизу простирался бесконечно обширный, высокий, гротескный лес, слабо освещённый сиянием трёх лун и величественной дугой кольца.
«Удача», выпустив из килевых посадочных дюз длинные вспышки пламени и выдвинув опоры, приземлилась. Тихий ночной сумрак окутывал всё вокруг.
— Вот и грибной лес, в котором вы хотели, чтоб я приземлился, — сказал Стилико с сомнением в голосе. — Отсюда до Сатурнополиса путь неблизкий.
— Мы доберемся до него, — ответил Торн ему мрачно. — Нас быстро бы схватили, если бы мы приземлились возле столицы. А приземлившись здесь, мы сможем отправиться к ней под видом охотников за слитами, и так меньше вероятность, что мы попадём под подозрение тайной полиции.
Ганнер Уэлк и Сол Ав доставали атомные ружья и прочее оборудование, которое они должны были взять с собой. Планетёры уже переоделись в куртки и сапоги из мягкой юпитерианской кожи.
— Итак, ты запомнил, где ты должен нас ждать с «Удачей»? — спросил Торн старого пирата.
Стилико кивнул седой головой:
— В кольце, в щели Кассини, в западной её точке относительно планеты. Мы будем ждать там, пока вы не появитесь. Но как вы доберетесь туда?
— Если нам удастся вызволить Лану и не попасться самим, — четко сказал Торн, — мы попробуем угнать маленький корабль и на нём долетим туда.
Они подошли к наружному люку корабля. Он был открыт, и холодный, туманный воздух Сатурна, слегка пропитанный аммиаком, свободно затекал внутрь. Пёстрая команда безмолвно наблюдала за высадкой планетёров. Оол, большая серая космическая собака прижалась к ногам Торна и посмотрела на него большими, зелёными глазами, в которых читалось прямо человеческое беспокойство.
— Оол хочет пойти с вами, — сказал Стилико. — Он чувствует, что вы отправляетесь за Ланой.