Дочери Яреева исполнилось полтора года, и кормильцем семьи стала жена, которая устроилась торговкой на одну из барахолок. Сергей сидел дома и чувствовал себя крайне неловко, так как мир в его понимании перевернулся с ног на голову. Но тут пришел в гости один из друзей, в свое время внявший доводам офицера военкомата, и заявил:
- Серега! Ну сколько можно жить впроголодь? Пойдем к нам в ГАИ! Зарплату платят, квартиры дают!
Друг звался Михаилом Павловым и работал в милиции уже более двух лет. Яреев, плюнув на свой прежний завод, превративший его в домохозяйку, взял в руки необходимую для таких случаев пачку документов и отправился поступать в милиционеры. Правда, жена его, вернувшаяся с рынка, кричала: "Милый, не ходи, хуже будет"! Но после выпитого с другом Мишей коньяка (принесенного, естественно, последним), Ярееву мнение жены было совсем не интересно.
В отдел кадров городского батальона ГАИ Яреев пришел не один. С ним увязался младший брат Миши Павлова, которого звали Юрой. Тот был профессиональным греблистом-байдарочником, имевшим не одну заслуженную спортивную степень. Поскольку в то время спорт развалился так же, как и любое другое советское предприятие, Юрику не хватало для существования не только витаминов, но даже самых обычных макарон.
Оказалось, в батальоне опять обнаружился некомплект сотрудников, так как он переформировывался в полк. Людей нужно было много и в связи с этим никакие направления от военкомата не требовались. Достаточно было иметь поручительство от сотрудников, уже работавших в ГАИ. Миша Павлов обещал поручиться за брата и друга, потому кандидаты на поступление в милицию чувствовали себя спокойно.
Начальник отдела кадров, внимательно рассмотрев военный билет Яреева, задал вопрос:
- Кто-либо из родственников или друзей служит в ГАИ?
Яреев назвал парочку фамилий знакомых, решив пока не выдавать главный козырь.
- Хм, - неопределенно ответил начальник отдела кадров, носивший погоны капитана милиции. - Сами без году неделя работают. Тоже мне - поручители!
Яреев, сообразив, что козырь придется раскрывать сразу, заявил:
- А еще - Михаил Павлов.
- Ага! - тут же хлопнул по столу рукой капитан. - Это тот, который, будучи дневальным по КПП, устроил на проходной гуталиновую лавку?! И продавал всем банки с немецким сапожным кремом втридорога?!
- Н-не имею понятия, - запинаясь, ответил Яреев, а Юрик, знавший своего брата досконально, вообще промолчал.
Капитан принялся буравить недобрым взглядом Яреева. Последнему почему-то подумалось, что начальника отдела кадров злит не то, что на КПП была устроена гуталиновая лавка, а именно цена товара. Видимо, капитан сам был покупателем у Миши.
- Ладно, разберемся, - зловеще произнес офицер.
Он отложил в сторону документы Яреева и взял в руки военный билет родного брата торговца гуталином. Увидев фамилию, капитан, зверски взглянув на Юрика, поинтересовался:
- Брат, что ли?
- Никак нет, - бодро ответил тот. - Однофамилец. Павловых на свете - как тузиков возле любой заводской столовой!
Капитан молча опустил голову вниз и принялся изучать документ Юрика. Спустя минуту рука его судорожно зашарила по столу, нашла очки и водрузила их на нос. Начальник отдела кадров тяжко вздохнул, поднял голову вверх и, издав горлом булькающий звук, тревожно уставился на Юрика. Тот, видимо, сразу поняв, в чем дело, раскаянно уткнулся глазами в пол.
- Эт-то что такое? - справился с собой капитан.
- Военный билет, - ответил Юрик, не поднимая головы.
- Я и сам это знаю! - рявкнул капитан. - Вот с другом торговца гуталином все ясно! У него четко написано: воинская специальность - водитель. Звание - рядовой. А у тебя?! Читаю по-порядку: младший сержант, сержант, старший сержант, старшина. Последняя должность - старшина пограничной заставы! И потом сразу - рядовой!!! Как это возможно?! Что же такое нужно было сотворить, чтобы тебя моментально разжаловали в рядовые? А?!
У начальника отдела кадров глаза хотели вылезти не то что из орбит, но даже через стекла очков. Юрик спокойно пояснил, не поднимая глаз:
- В новогоднюю ночь я из пулемета высандалил в воздух два магазина с патронами, оснащенными трассирующими пулями. Вот это был фейерверк!
- Где, на границе? - не поверил капитан.
- Ну да, - ответил Юрик. - Естественно, был поднят по тревоге весь отряд. Подумали - нападение на заставу. Ну, примчались на помощь, мы все пьяные, а турки на той стороне границы тоже веселятся. И у них, оказывается, тревога...
Начальник отдела кадров формируемого милицейского полка, уткнувшись носом в военный билет Юрика, пробубнил себе под нос:
- В принципе, что такое торговля гуталином на КПП? Тем более - немецким.
Он краем глаза взглянул на блестящий носок своего правого ботинка и добавил громче:
- Товарно-денежные отношения, блин... А время нынче какое?
Подумав о чем-то еще минуту, он взглянул на Яреева и произнес:
- Придете через неделю. Вам сообщат, что делать дальше.
Выйдя из административного здания батальона, Яреев сказал Юрику:
- Ох, и дурак же ты! Зачем было все это рассказывать?
- А нужно было признаться, что торговец гуталином мой брат? - поинтересовался Юрик. - Уж лучше в геройстве похвастаться, каким бы оно ни было.
- Время сейчас не то, - пожал плечами Яреев. - Мне почему-то кажется, что в последние годы торговля становится почетней любого геройства.
Через неделю Яреев узнал, что его документы приняты отделом кадров батальона ДПС ГАИ, а Юрику предложили поработать где-нибудь в другом месте, не связанном с оружием, любого рода фейерверками и поднятыми по тревоге турками.